Условия и процесс образования политических партий в Сербии в 1990-2000 гг.

Генералов Антон Владимирович,

аспирант Дипломатической Академии Министерства Иностранных Дел Российской Федерации

Характеристики отдельных политических партий и партийной системы в целом в период их формирования находятся в сильной зависимости от конкретных характеристик общества, в котором эти партии образуются. Число политических партий, их взаимоотношения и программные ориентации определяются существующими противостояниями в обществе, степенью обострённости общественных конфликтов и доминирующими общественными проблемами.

Слабым местом социалистических систем в Восточной Европе было постоянное отставание в экономическом развитии от Запада. В конце восьмидесятых годов прошлого века стала ясной необходимость общих экономических реформ. Реформаторы, убеждённые в том, что при данной политической действительности невозможно осуществлять какие-либо серьёзные изменения, разрушили существовавшие партийные государства. Уничтожение единственной связующей силы общества – партии, до создания равноценной замены – правового государства, сделало весь процесс трансформации системы стихийным и значительно сократило возможность участия в ней широких народных масс.

Процесс транзиции, то есть смены политических, экономических и социальных основ всех коммунистических режимов в Европе был начат с политических потрясений, вызвавших в течение нескольких месяцев распад существующей структуры государств и его властных центров. Этот процесс привёл к коллапсу и реструктуризации институтов власти и установил новые, существенно отличавшиеся от предшествующих, правила, нормы, законы. Начали выстраиваться новые отношения в сферах экономики и политики государства (как внутри государств, так и на международной арене), а также была привнесена новая система ценностей. Восток и Запад пришли к согласию о том, что лучшим решением для бывшей социалистической системы станет возврат в капитализм. Но если институты социалистического общества можно было разрушить за одну ночь, то для возвращения к капиталистическому строю необходимы десятилетия. При этом ещё было абсолютно неизвестно, удастся ли консолидировать установленную демократическую систему в экономическом и общественно-политическом смыслах.

Точные детали и подробности этого большого процесса трансформации ещё долго будут предметами научных анализов. На текущий момент необходимо выявить основные переменные этого процесса, составляющие основу образования новых партийных систем в странах, находящихся в транзиции. Большинство исследователей считает, что этими переменными являются международное влияние других стран, а также влияние экономической ситуации и специфического наследия, оставшегося от предшествующего строя. Основой для создания политических партий всегда являются наличествующие в обществе размежевания (по идейным, национальным и другим признакам). Если существуют соответствующие политические, институциональные и культурологические условия, то эти размежевания могут перерасти в серьёзные социальные расколы, проявляющиеся также и через поляризацию позиционирования политических партий. От степени конфликтности в обществе зависят в большой мере позиции и ориентации политических партий, обострённость их взаимоотношений и тип всей партийной системы. В качестве возможных основ расколов, влияющих на формирование партийной системы исследователи С. Уайтфилд и Дж. Эванс указывают исторический статус государства, уровень этнической однородности, а также уровень экономического развития.[1]. Эти авторы полагают, что успешно перестроиться могут только те общества, в которых разделения внутри партийной системы относятся к экономическим вопросам периода транзиции.

Сформированные на основе конфликтов в обществе, новые политические партии в большинстве стран, находившихся в транзиции, остались почти неспособны достичь хотя бы минимального консенсуса, даже по вопросам, имевшим ключевое значение.

Первое разделение общественности в Сербии, обусловившее поляризацию политических партий, образовалось по линии коммунизм – антикоммунизм. Таких разделений почти не было в других странах Восточной Европы, в которых антикоммунистический блок был настолько широк, что в их случае невозможно говорить о расколах и размежеваниях в обществе. Большинство созданных партий в странах Восточной Европы прилагали усилия по разрушению до основания социалистической системы, как того требовали настроения в обществе. Народы стремились заново отстроить государства на демократических основах. В Сербии же, в противовес этому, большинство граждан не выразило готовность к радикальным общественным переменам. Противостояние с общей тенденцией вымирания коммунизма в регионе привело к высокой степени конфликтности в сербском обществе. Правильнее линию данной поляризации называть «система – антисистема», так как суть разделения общественного мнения и партий заключалась не в отношении к коммунистической идеологии, а к будущей трансформации существовавшей тогда коммунистической системы. Партии, выступавшие за сохранение системы, предполагали проведение в короткие сроки небольших реформ в обществе, а крупные изменения, если их вообще намечали, представляли в виде долгосрочных процессов. Их противники, выступавшие против системы, отстаивали проекты радикальной, быстрой смены всех основ общества, то есть «демонтаж системы».

Наряду с установлением одного из основных принципов демократии – многопартийной системы, процесс транзиции подразумевает также и изменения в сфере экономической деятельности общества. Одновременно с формированием партийной системы, в Сербии начались процессы приватизации общественной собственности и децентрализации плановой экономики. В начале рассматриваемого периода в качестве основы партийных разделений выступали различные концепции экономической политики. Партии говорили избирателям в начале данного периода о необходимости определиться между «надёжностью уже известного», предлагаемой одними и «присоединением к остальному миру», которое «гарантировали» другие. В то время Сербия была обескровлена войной и международными санкциями, промышленное производство почти полностью остановилось, объём валового национального продукта был меньше прибыли некоторых транснациональных корпораций, а доходы большинства населения – ниже уровня прожиточного минимума. Все экономические показатели указывали на необходимость формулирования ясной и эффективной экономической политики, которая бы смогла оживить сербскую промышленность и создать минимальные предпосылки для будущего экономического роста.

Второй линией размежевания в обществе, обусловившей построение партийной системы Сербии, стало следствие специфического исторического наследия сербской нации. Партийная борьба, вызванная межэтническими конфликтами на территории бывшей СФРЮ и, позднее, на территории автономного края Косово и Метохия, проявились в качестве социального раскола по линии «национальное – универсальное (гражданское) государство».

В этом периоде кроме смены партийного режима происходили также первые изменения государственных границ Сербии. Процесс политической дезинтеграции СФРЮ начался с усиления сепаратистских тенденций в Словении, Хорватии, Косово и Метохии. Албанцы в Косово и Метохии беспрепятственно проводили политику создания этнически чистого Косово. В Хорватии и Боснии и Герцеговине сербы, являясь одним из коренных народов, были лишены каких-либо политических и культурных прав. Распад Югославии был обусловлен выходом на ведущие роли национальных и националистических партий в Словении, Хорватии, этнических образованиях на территории Боснии и Герцеговины и в Македонии. Эти партии выступали за независимые национальные государства. С 1987-го по 1989-й года напряжённость конфликта внутри федерации непрестанно росла, и в 1992-м году это привело к формальному окончанию существования СФРЮ.

Сербия и Черногория остались в составе общего государства и в 1992-м году образовали Союзную Республику Югославию. В СРЮ на первых свободных выборах победили реформированные коммунисты, а в остальных республиках бывшей СФРЮ к власти пришли партии, желавшие реализовать свои концепции создания национальных государств. Особенно в этой области отличился «Хорватский демократический союз» (ХДС), который сразу после попадания в парламент Хорватии изменил конституцию, выкинув из неё все упоминания о сербах и хорватскосербском языке, а также вернув в качестве государственных символы усташей, сербских националистов, воевавших на стороне нацистской Германии во Второй мировой войне. Вслед за этим начались массовые увольнения сербов и ускоренное формирование хорватской армии. Похожим образом развивались события на территории Боснии и Герцеговины. Земли, на которых проживало сербское население, отошли к только что созданным национальным государствам. После гражданской войны части территорий с сербским населением были присоединены к Хорватии и Боснии и Герцеговине. С этих территорий были прогнаны насильственным путём сотни тысяч сербов. Тем не менее, идея объединения сербского народа не стала общенациональной целью для сербов, а выступила только в качестве основы для новых размежеваний и конфликтов в партийных баталиях.

Одним из весомых обстоятельств, предопределивших бурное развитие многопартийной системы в Сербии, была уже указанная гетерогенность национальной структуры населения. Она выразилась в создании партий национальных меньшинств, в частности в Косово и Метохии, Войводине и Санджаке. Сепаратистские устремления национальных меньшинств в Сербии поставили похожие вопросы и создали те же проблемы, что и сепаратизм хорватов и боснийцев-мусульман. В обществе не было единства в отношении проблемы потери территорий и массового исхода сербов, поэтому и партии заняли различные позиции по данному вопросу.

Большинство современных государств являются многонациональными, а общества в таких государствах – мультикультурные. Превратить эти государства в национальные – задача чрезвычайно сложная. В своей работе «Проблемы демократической транзиции и консолидации» Хуан Линц и Алфред Степан отмечали, что в структурно стабильной мультикультурной среде единственными демократическими возможностями создания гомогенного национального государства представляются: добровольная культурная ассимиляция, добровольное оставление территории или мирное установление новых границ при использовании финансовой поддержки и надзора международного сообщества, а также при согласии всех политических лидеров.[2] Очевидно, что на практике выполнение этих условий чрезвычайно затруднительно.

Внешняя политика явилась третьей переменной, от которой зависело формирование систем в Восточной и Центральной Европе. Она оказала существенное влияние на партийные системы стран этих регионов, но в ином смысле по сравнению с Сербией. В странах транзиции доминирование России и ограниченный суверенитет, навязанный Советским Союзом, быстро и просто были заменены доминированием и ограничениями суверенитета в исполнении США и развитых стран Западной Европы, и на этот счёт не возникало каких-либо серьёзных разногласий между политическими партиями, пришедшими к власти.

В Сербии создаваемые политические партии базировались на двух противоположных вариантах развития внешнеполитической стратегии. Внешняя политика разбила общественное мнение и политические партии в Сербии на два почти непримиримых блока. Бывшей Югославии в течение десятилетий удавалось сохранять, несмотря на серьёзное давление извне, полный государственный суверенитет, сохраняя равновесие между Востоком и Западом. Пути своего общественно-экономического развития Югославия определяла самостоятельно. В условиях нарушенного равновесия между мировыми полюсами силы и создания так называемого однополярного мира это стало невозможным. Фактически странам транзиции была предложена альтернатива из двух общепризнанных политических ценностей: независимости и демократии.

Наверное, ни в одной из постсоциалистических стран социальные расколы и разделения не сыграли такой решающей роли в формировании партийной системы, как в Сербии. Межпартийные конфликты со временем становились всё более обострёнными, что, в свою очередь, обусловило высокую степень конфликтности во всём обществе.

Сама трансформация однопартийной системы в многопартийный плюрализм в Сербии и в остальных республиках бывшей Югославии прошла довольно быстро и безболезненно. Тогдашние власти в Сербии, Союз коммунистов Югославии, на XI съезде Союза коммунистов Сербии в декабре 1989-го года дал согласие на формирование новых политических партий. Вскоре были приняты новые законы о политических организациях и выборах. Скупщина Сербии 20-го июля 1990-го года приняла закон, устанавливавший многопартийную систему.

Первые многопартийные парламентские выборы в СФРЮ были проведены в Словении 8-го апреля 1990-го года. Победу одержала оппозиционная коалиция ДЕМОС, занявшая 55% мест в парламенте. В Хорватии на первых многопартийных выборах победил ХДС с 41,5 % голосов, благодаря которым по мажоритарной избирательной системе получил 193 из 365 депутатских мест. В ноябре того же года состоялись выборы в Македонии и Боснии и Герцеговине. В Македонии пришла к власти коалиция партий ВМРО[3]-ДПМНЕ[4], а в Боснии и Герцеговине больше всех парламентских мест получила мусульманская Партия демократического действия – 86, за ней шли Сербская демократическая партия – 72 и ХДС – 44. Последними были проведёны выборы в Сербии и Черногории, 9 декабря 1990 года. В Черногории уже в первом круге наибольшее число депутатских мест получил Союз коммунистов, а в Сербии во втором круге социалисты с 48 процентами голосов получили 192 из 250 мест в скупщине благодаря мажоритарной избирательной системе.

До тех пор бывший единственной и правящей партией Союз коммунистов Сербии после короткого периода поиска пути собственной трансформации, в течение которого предлагались различные варианты, на конгрессе объединения, проходившем 16 и 17 июля 1990 года, объединяется с Социалистическим союзом рабочего народа Сербии и формирует Социалистическую партию Сербии. На пост председателя партии подавляющим большинством голосов выбран Слободан Милошевич (за Милошевича проголосовало 1228 делегатов конгресса из 1294). СПС после своего формирования стал равноправным с остальными политическими партиями участником избирательного процесса. Равноправность была, конечно же, только с точки зрения права. СПС, являясь наследником Союза коммунистов Югославии, получил почти всё имущество и Союза коммунистов Югославии, и Социалистического союза рабочего народа Сербии, что означало получение разветвлённой институциональной сети, партийного аппарата и огромного числа членов за счёт автоматического перехода членов старых организаций в новообразованную партию. Всё это создало для СПС значительное преимущество перед остальными партиями. Трансформированный Союз коммунистов Сербии – СПС в последующие десять лет побеждал на всех республиканских и союзных, президентских и парламентских выборах. В отличие от большинства правящих коммунистических партий в республиках бывшей Югославии и странах Восточной и Центральной Европы, СПС удалось преодолеть события 1989-1990 годов без существенного ущерба для своего положения у власти. Массовые бегства членов из партий после изменения типа партийной системы маргинализовало или полностью исключило из политической жизни многие правившие на тот момент партии в Польше, Чехословакии, ГДР, Словении, Хорватии. По сравнению с этими партиями, в которых осталось не более пятой части состоявших в них членов, Социалистическая партия Сербии потеряла меньше половины своих членов в период 1989-1990 годов. Затем тенденция падения численности членов прекратилась, и наметился небольшой рост. Причины победы реформированных коммунистов на первых многопартийных выборах лежат, вероятно, в отличиях Сербии и Югославии от остальных стран Восточного блока. Эти особенности существовали и до падения коммунистических режимов. В частности, самоуправляющийся югославский социализм имел значительное число преимуществ по сравнению с социализмом в государствах просоветской ориентации, а более высокий уровень жизни, полная свобода перемещения людей (въезда и выезда из страны) и большая степень демократизации в Югославии обеспечили меньшую степень неудовлетворённости граждан деятельностью правящих структур.

В Сербии в течение очень короткого периода были созданы десятки оппозиционных политических партий, в которых политические позиции и отношение к различным проблемам не были чётко определены, что стало основанием для высокого уровня внутренней конфликтности в этих партиях, с которым партийные руководства не справлялись. В большинстве партий произошло формирование политических крыльев и фракций, образовывавших затем новые партии.

Первой оппозиционной партией в Сербии стала партия «Сербское народное возрождение» (СНВ) учреждённая 16-го января 1990-го года. Из этой партии с ярко выраженной национальной ориентацией вскоре были сформированы несколько партий «национальной альтернативы» (по их собственному определению). 14-го марта 1990-го года по декларации об объединении, часть СНВ (под руководством Вука Драшковича) и Сербское движение в защиту свободы (основанное Воиславом Шешелем 23-го января 1990-го года) создали Сербское движение обновления (СДО).

В середине июня 1990 года от СДО отделилось крыло во главе с Воиславом Шешелем и сформировалось Сербское движение четников, объединившееся 23-го февраля 1991-го года с большинством местных комитетов Народной радикальной партии и создавшее Сербскую радикальную партию (СРП). Новый внутренний конфликт в СДО произошёл в 1994-м году между руководством партии и её парламентской группой в Союзной скупщине, состоявшей из 11 депутатов. Причиной конфликта стало недовольство депутатов отступлениями партии от национальной программы. Руководимое Слободаном Ракитичем, это депутатское крыло отделилось от СДО и учредило Соборную народную партию. В середине 1997-го года СДО вернулось к прежнему национально-ориентированному курсу, вследствие чего партию покинула часть граждански-ориентированного руководства. Одновременно из партии выделилась небольшая группа, выступавшая за создание единого оппозиционного фронта с целью вытеснения социалистов из властных структур. Эта группа, во главе которой стояли Велемир Илич и Йован Марьянович, сразу сформировала внутрипартийное крыло СДО «Вместе», которое в 1998-м году было превращено в новую политическую партию «Новая Сербия» (НС). Часть руководства (Боривое Борович и Милан Микович) позднее покинула партию из-за неприсоединения к широкой оппозиционной коалиции ДОС и создала ещё одну новую Народную партию «Справедливость» (НПС).

В Сербской радикальной партии также многократно происходили внутренние конфликты и расколы. В начале 1994-го года часть руководства, неудовлетворённая неудачей на выборах 1993-го года, покинула партию и учредила новую Радикальную партию Сербии. В конце 1994-го года семь депутатов Сербской радикальной партии в Союзной скупщине сформировали свой собственный блок «Никола Пашич», а затем и свою собственную партию Сербская радикальная партия «Никола Пашич». Также от СРП в 1995-м году отделилась партийная ветвь СРП «за Республику Сербскую», затем в 1996-м году небольшое число членов покинуло партию и основало Объединённую радикальную партию Сербии, а в 1997-м партия отобрала мандаты у своей депутатской группы «1-е декабря». В периоды разногласий в Сербской Радикальной Партии многое указывало на то, что эти разногласия и расколы провоцировала правящая СПС, для которой радикалы в этот период представляли самого сильного конкурента.

В феврале 1990-го года была образована Демократическая партия во главе с Драголюбом Мичуновичем. В этой партии с самого начала проявлялись частые внутренние разногласия. Прежде всего, происходили конфликты вокруг места председателя партии между действовавшим председателем Мичуновичем и председателем исполнительного комитета Костой Чавошки. В результате борьбы Мичунович остался на посту председателя партии. Далее произошёл выход из партии нескольких важных функционеров по причине несогласия с программой, в которой была слабо выражена национальная направленность. Вышедшие члены (Никола Милошевич, Борислав Пекич, Коста Чавошки и другие) сформировали Сербскую либеральную партию. По той же причине в 1992-м году партию покинула группа, возглавляемая Воиславом Коштуницей. Группа Коштуницы учредила Демократическую партию Сербии (ДПС). Кроме замечаний к недостаточно выраженному национальному курсу партии, существовали также и разногласия по вопросу о средствах политической борьбы. ДПС выступала за отсутствие каких-либо компромиссов и полный отказ от сотрудничества с правящей СПС. Из ДПС позднее по инициативе Владана Батича выделилась группа членов, неудовлетворённых политикой руководства партии, которые основали Демохристианскую партию Сербии (ДХПС). Новая коллизия в Демократической партии случилась перед выборами в 1993-м году. Причинами стали лидерские амбиции Зорана Джинджича, избранного председателем партии, после выборов в 1993-м году, на которых Демократическая партия добилась значительного успеха, завоевав 29 депутатских мест. Бывший председатель Демократической партии Драголюб Мичунович вышел из партии и создал неправительственную организацию, переросшую в 1996-м году в политическую партию Демократический центр (ДЦ). Также Демократическую партию в 2000-м году, после неудавшейся попытки занятия поста председателя, покинул Слободан Вуксанович, перейдя в Движение за демократическую Сербию. Позднее он покинул и эту партию и основал новую Народную демократическую партию.

В рассматриваемый период общее число политических партий составляло около двух сотен. Среди партий, о создании которых было сказано, многие не имели и не имеют никакого значения в политической жизни Сербии и не являются предметом для исследования. Детали процесса формирования партий в Сербии, изложенные в статье, показывают степень фрагментации партийной системы, фракционные тенденции в партиях, а также демонстрируют чрезмерные лидерские амбиции сербских политиков.

Три основные линии размежевания (система – антисистема, национальное – универсальное государство, независимость – демократия под контролем Запада) детерминировали особенности формирования партийной системы Сербии, имевшей свои значительные отличия от остальных новых многопартийных систем Восточной Европы конца ХХ века. Процесс транзиции сопровождался в Сербии стихийным появлением множества новых партий самых разных ориентаций. Однако большое число партий не было следствием различий в политических взглядах этих партий. Это привело к тому, что эти партии не могли действовать в качестве фактора гомогенизации, объединения и выражения интересов различных групп, а только создавали новые социальные и политические расколы. Несмотря на огромные разногласия в сербском обществе, наличие такой крупной силы, как Социалистическая партия Сербии, унаследовавшей почти всё от правивших в течение 45-и лет коммунистов и побеждавшей в течение десяти лет на всех выборах, позволяло сохранять в девяностых годах ХХ века относительную стабильность на партийной сцене Сербии.

Литература.

1. Гуськова E.Ю. Парламентаризм в Югославии // Демократизация и парламентаризм в Восточной Европе. – М.: ИНИОН, 2003. – С. 225-229.

2. Пономарева Е. Партийные системы в пост-Югославии // Обозреватель–Obsrever – 2005. – № 8(187).

3. Романенко С.А. Югославия, Россия и «славянская идея». М.: Институт права и публичной политики, 2002.

4. Evans G., Whitefield S. Identifying the Bases of Party Competition in Eastern Europe // British Journal of Political Science, Vol. 23, No. 4 (Oct., 1993), pp. 521-548.

5. Linz J., Stepan A. Problems of Democratic Transition and Consolidation. Baltimore. L., 1996.

6. Goati V. Paritije Srbije i Crne Gore u politickim borbama 1990-2000 // Bar: CONTECO, 2000.

7. Lutovac Z. (ur.) Politicke stranke Srbiji – struktura i funkcionisanje, Beograd: Friedrich Ebert Stiftung, Institut drustvenih nauka, 2005.

8. Lutovac Z. (ur.) Politicke stranke i biraci u drzavama bivse Jugoslavije, Beograd: Friedrich Ebert Stiftung, Institut drustvenih nauka, 2006.

9. Partijski mozaik Srbije 1990–1996 // Beograd: Beogradski krug i AKAPIT, 1997.

Поступила в редакцию 14 октября 2007 г.