Аспекты согласования норм международного и национального права, а также правовых систем Российской Федерации и Европейского союза.

Яременко Виталий Михайлович,

адвокат, Санкт-Петербургская Объединенная коллегия адвокатов.

Целью данного раздела является исследование места нынешней правовой системы  России в правовой семье, а также системе права. При этом, в качестве установленной и не подлежащей исследованию, в рамках настоящей работы догмы, принимается отнесение правовой системы Европейского союза к романо-германской   правовой семье.

В основе классификации типологии правовых систем применяются идеологические, юридические, этические, экономические, религиозные, географические, иные критерии которые в свою очередь формируют различные типологические группы правовых систем.

Используя сравнительное правоведение в качестве основы теоретико-методологического исследования,  а также теоретические доктрины исследователей указанной области, следует дать пояснение понятию «правовая семья» используемому в настоящей работе.

Используемый термин «правовая семья» представляет собой совокупность национальных правовых систем, которые объединены  общностью источников права, основных понятий, структуры права и исторического пути его формирования. Термин «правовая семья» используется в настоящей работе наряду с термином «правовая система», который является подсистемой «правовой семьи».

При этом следует отметить, что в современной юридической литературе мнения по вопросу определения понятия «правовая система» различны. По мнению С.Ю. Марочкина, «назначение понятия правовая система состоит  не в попытке дать всеобъемлющее и законченное определение. Но по меньшей мере оно могло бы способствовать выработке единообразного понимания правовой системы…  Сейчас это не только научная категория, но с принятием Конституции 1993 года она широко вошла в законотворческую, вообще в правовую практику».^[1] Е.Т. Усенко считает, что «правовая система- это научное понятие, нормативно не урегулированное и поэтому едва ли уместно в Конституции».^[2] Г.Н. Манов в своих работах указывает, что «Правовая система-  собирательное, многоплановое явление, не совпадающее ни с системой права, ни с системой законодательства,  а объединяющее и эти и другие понятия».^[3]

Кроме того, дифференциация понятий «система права» и «правовая система» разделила мнения ученых относительно содержательной части предмета определения соответствующих понятий. Например, А.Н. Талалаев считает, что понятие «правовая система» отличается от понятия «системы права», означающего строение права как нормативного образования с его отраслями, институтами. Правовая система каждой страны отражает особенности ее правовой действительности в семье национальных правовых систем мира. Понятие правовой системы, в том числе применительно к России шире, объемнее, чем понятие собственно права как совокупности норм… Этот сложный спаянный жесткими экономическими связями, отличающийся многоуровневым характером и иерархическими зависимостями комплекс».^[4] По мнению С.Ю. Марочкина «само право, его система -  основополагающее начало правовой системы, но именно начало. Правовая система гораздо шире и охватывает все правовые стороны жизни».^[5] «Правовая система-  весьма сложное собирательное, многоплановое явление, не совпадающее ни с системой права, ни с системой законодательства, а объединяющее и эти и другие понятия» считает С.С. Алексеев.^[6]

Заслуживающей внимания является позиция авторов, в соответствии с которой понятия «правовая система» и «система права» являются тождественными.  Такой позиции придерживается И.И. Лукашук.^[7]

Каменск виртуальный

каменск виртуальный

ku66.ru

С точки зрения определения понятия национальной системы права, мнения большинства авторов не находят противоречий. По определению В.Н. Синюкова, национальной правовой системой является конкретно-историческая совокупность права, юридической практики и господствующей правовой идеологии отдельной страны.^[8] 

Значительная часть исследователей,  в общетеоретических доктринах придерживаются позиции, в соответствии с которой относят правовую систему России к семье социалистического права. Так, например,    используя в качестве критерия классификации правовых систем правовые традиции, Дж. Мэрримэн и Д. Кларк  приходят к выводу о том, что в современном мире существуют три основные правовые семьи и системы права–  цивильное, общее и социалистическое право, а также «все остальные» правовые семьи. В число «всех остальных» входят исламское, индусское, еврейское (иудейское), китайское, корейское, японское право, а также возникающее и развивающееся на основе «различных туземных правовых обычаев народов Африки» африканское обычное или родовое право.^[9]  Р.Давид разделяет национальные правовые системы на правовые семьи: романо-германскую, именуемую «континентальной», или «цивильной» (англ.- Civil law); англосаксонскую, или семью «общего» права; социалистическую; исламскую; рассматриваемые в качестве отдельных правовых семей индусское, иудейское право, а также правовые семьи стран Дальнего Востока и стран Африки.^[10]  Используя в качестве критериев классификации правовых систем: общность исторических корней, сходство стиля или модели правового мышления, близости основных правовых институтов - П. Круз разделяет правовые системы на четыре основные правовые семьи: англосаксонскую правовую семью (семью общего права), романо-германскую (цивильную) правовую семью, социалистическую правовую семью и правовую семью «гибридной, или смешанной юрисдикции».^[11]

Существует позиция, в соответствии с которой ныне существующая российская правовая система является элементом славянской правовой семьи примыкающей, но не являющейся составляющей семьи романо-германского права.^[12] При этом, в обоснование данной теории В.Н. Синюков ссылается на период существования Российской Империи а затем Советского Союза сформировавших, по мнению автора, особую самобытную, коллективную с элементами православного влияния правовую семью которая распространяется на территорию бывшего Советского Союза. Данная теория, весьма популярна, однако имеет в своей основе имперско-политическую подоплеку без серьезных научных обоснований. В нынешней ситуации, республики бывшего СССР не стремятся к объединению своих правовых систем, развитие этих суверенных государств проходит самостоятельно в соответствии с политической и экономической политикой соответствующих правительств. 

По мнению, Рене Давида,^[13] одного из наиболее авторитетных правоведов исследуемой области, социалистические семьи, наряду с семьей общего права и романо-германской правовой семьей,  составляет третью правовую семью, отличающуюся от двух первых. Социалистическую правовую семью составляют страны, входившие в социалистический лагерь, ранее правовые системы этих стран  принадлежали к романо-германской правовой семье. Они сохранили ряд черт, которые говорят о романо-германской правовой семье. Норма права там всегда рассматривается как общая норма поведения: сохранились в значительной степени и система права, и терминология юридической науки, основанной трудом европейских университетов и восходящей к римскому праву. Однако наряду с некоторым сходством правовые системы социалистических стран имеют такого рода отличия по сравнению с правом романо-германской семьи, на основании которых закономерно считать социалистические правовые системы, как это и делают юристы социалистических стран, отошедшими от романо-германской правовой семьи и образующими самостоятельную правовую семью. Руководители социалистических стран видят цель в создании общества нового типа, в котором не будет государства и права. В соответствии с доктриной марксизма-ленинизма, являющейся официальной, законодатель стремится прежде всего создать новый экономический строй. Средства производства обобществлены. Сфера отношений между гражданами в этих условиях становится меньшей, чем она была ранее. Частное право уступает господствующее место праву публичному.  

Причиной классификации правовых систем явилось стремление обеспечить если не полную, то, по крайней мере, частичную, основную, наиболее существенную часть процесса унификации всех цивилизованных правовых систем.^[14]

В рамках настоящей работы, целью исследования правовых систем является определение места нынешней системы российского права в правовых семьях; при этом необходимо учитывать, что не существует в полной мере закончивших развитие правовых систем. В основу критериев классификации правовых систем, М. Богдан включает: «историческую природу правовых систем», «особенности путей их развития», «преобладающую манеру правового мышления», «основные характеристики правовых институтов», «иерархию источников права и способы их интерпретации», «доминирующую «идеологию правовых систем».^[15] Недостающим существенным элементом критериев М. Богдан является порядок формирования источников права поскольку, используя простой  критерий классификации правовых систем, этот элемент является определяющим при отнесении правовой системы к той или иной семье.

Таким образом, принимая в основу критериев классификации правовых систем: историческую составляющую правовой системы, направления развития, основные правовые институты системы, порядок формирования источников права, теоретическую и практическую составляющую в соответствии с которой происходит функционирование  правовой системы, идеологию, относительно российской системы права как объекта исследования, следует сделать заключение, об отнесении системы российского права к романо-германской семье.  Данное заключение основано, во-первых, на фактической и юридической ликвидации социалистической семьи на территории Российской Федерации, во-вторых, на идентичности элементов системы российского права элементам правовых систем составляющих романо-германскую семью.

В обоснование сделанного вывода следует провести исследование нормативных источников, являющихся объектом сравнительного исследования по формально-юридическим и по юридико-содержательным критериям. Однако, в рамках настоящей работы, не предполагается проведение полного сравнительного анализа по формально-юридическим и юридико-содержательным критериям правовых семей,  на предмет установления идентификации, поскольку данное исследование  не является основным и определяющим. Указанный анализ является уместным при сравнительном исследовании правовых систем Российской Федерации и Европейского союза.  В качестве аргументов обоснования вхождения современной российской правовой системы в романо-германскую правовую семью, следует привести то обстоятельство, что в период с 1989 года утратило силу большинство актов периода СССР и были введены новые основополагающие нормативно-правовые акты сформировавшие новую правовую систему в числе которых: Конституция России (1993 год), Гражданский кодекс Российской Федерации (1994, 1995, 2001 годы, первая, вторая и третья часть соответственно), Гражданский процессуальный кодекс РФ (2002 год), Арбитражный процессуальный кодекс РФ (2002 год), Земельный кодекс РФ (2001 год), Семейный кодекс РФ (1995 год), Жилищный кодекс РФ (2004 год), Уголовный кодекс РФ (1996 год), Уголовно-процессуальный кодекс РФ (2001год), Кодекс об административных правонарушениях РФ (2001 год), Налоговый кодекс РФ (1998, 2000 годы, первая и вторая часть соответственно), Таможенный кодекс РФ (2003 год), Трудовой кодекс РФ (2001 год). Перечень не является исчерпывающим. Реформы законодательства проводятся как по горизонтали так и вертикали системы права. Важным составляющим проведенных реформ является нынешняя форма правления, форма государственного устройства а также государственно-правовой режим Российской Федерации. Принципиально важно значение имеет направление проводимых реформ. Анализируя правовую систему России с позиции общетеоретических доктрин, следует отметить, что основным источником права в Российской Федерации являются законы и другие нормативные акты. Правовая система России исторически относилась к романо-германской правовой семье. Судебный прецедент, как и в других странах романо-германской семьи, в России источником права не признается. Судебная практика, официально обобщаемая и направляемая в руководящих разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, выполняет, как указывается в преамбуле этих документов, функцию обеспечения правильного и единообразного применения судами и арбитражными судами материальных и процессуальных норм. Эти документы не являются новыми источниками права, однако они корректируют правоприменительную практику. Ограниченное применение в качестве источника права в Российской Федерации имеет правовой обычай. Важным источником права являются общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры России, которые в соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции России, являются составной частью ее правовой системы.

Таким образом, исследованием в рамках настоящей работы, по мнению автора, установлено идентичное происхождение правовой системы Европейского союза и Российской Федерации, что позволяет утверждать о практической и теоретической возможности гармонизации указанных правовых систем. 

Несомненным является то обстоятельство, что правовая система является сложным, многоаспектным явлением, не тождественным с понятием системы законодательства и права, и включает  комплекс всех проявлений правовой действительности, включая правовые нормы, правовую деятельность (законодательную и правоприменительную), правовые теории, принципы,   а также идеологические предпосылки. 

Существующие доктрины согласования правовых систем, систем национального и международного права в достаточной степени согласованы и не вызывают значительных разногласий в научной среде. В числе научных работ: Л.П. Ануфриева Соотношение международного публичного и международного частного права: правовые категории.- М.: Спарк, 2002.-415с.; В.Г. Буткевич Соотношение внутригосударственного и международного права.- Киев: Вища школа, 1980.- 311с.; А.С. Гавердовский Имплементация норм международного права.- Киев.: Вища школа, 1980.- 320с.; В.В. Гаврилов Понятие и взаимодействие международной и национальных правовых систем.- Владивосток: Издательство Дальневосточного университета, 2005.- 215 с.; С.Ю. Марочкин   Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации.- Тюмень: Тюменский государственный университет, 1998.- 200с.; Р.А. Мюллерсон Соотношение международного и национального права.- М.: Международные отношения, 1982.- 136 с.; С.В. Черниченко Теория международного права. Том 1. Современные теоретические проблемы- М.: НИМП, 1999.- 335с.; Currie John H. Public International Law / John H. Currie.- Ontario, Irwin Law Inc., 2001. p. 194.

Исходя из принципа равенства правовых систем международного и национального права, следует указать, что в процессе согласования международного права с внутригосударственным, нормы внутригосударственного права должны обеспечить функционирование международных норм. В соответствии с этим возникает необходимость приведения национального законодательства в соответствие с нормами международного права. Существуют некоторые тактические разногласия в определении терминов согласования. Выделяют пять основных форм согласования: трансформацию, инкорпорацию, легитимацию, рецепцию, отсылку. С.В. Черниченко дает следующее определение трансформации: «Трансформация, как мы ее понимаем, происходит во всех случаях, когда формулировки того или иного международного договора могут породить иллюзию о непосредственном применении его положений для регулирования внутригосударственных отношений».^[16] С.В. Черниченко разделяет трансформацию на автоматическую и неавтоматическую. При этом,  автоматической является трансформация когда в законодательстве государства содержатся нормы которые указывают что все международные договоры, в которых участвует государство, является частью его внутреннего права. Неавтоматической трансформация является в том случае, если для применения нормы международного права требуется издание внутригосударственного акта.^[17] А.С. Гавердовский считает более точным использование термина «имплементация»: «Имплементация норм международного права- это целенаправленная организационно-правовая деятельность государств, предпринимаемая индивидуально, коллективно или в рамках международных организаций в целях своевременной, всесторонней и полной реализации принятых ими в соответствии с международным правом обязательств»^[18] В.В. Гаврилов отмечает: «Сопоставив основные положения теории  трансформации и теории имплементации, нетрудно заметить, что речь идет не только столько о споре о терминах, как это пытаются представить некоторые исследователи, сколько о различных видениях содержания процесса осуществления норм международного права в рамках внутригосударственного правопорядка в России».^[19] «Одни ученые считают, что термином «трансформация» охватываются все способы  приведения в действие норм международного права внутри страны, другие полагают, что «трансформация»-  это только один из способов осуществления международно-правовых норм в рамках в рамках внутригосударственного правопорядка»- дополняет В.В. Гаврилов.^[20] Идентичный недостаток относительно термина «имплементация» отмечает Б.Л. Зименко: «Недостаток термина «имплементация» в том, что он шире по объему и включает в себя как национально-правовую имплементацию, так и другие механизмы реализации международно-правовых норм, не связанные с согласованием норм международного и национального права».^[21] Ведутся дискуссии относительно терминологии тактики согласования.   Профессор А.С. Гавердовский указывает, что при имплементации возможны: рецепция, инкорпорация, отсылка. С.В. Черниченко выделяет пять способов трансформации: автоматической инкорпорации, отсылке, индивидуальной инкорпорации, адаптации, легитимации.

Исследование существующих теорий согласования правовых систем  показывает, что в отечественной теории международного права достаточно определенно и последовательно изучена тактика и стратегия взаимодействия международного и внутригосударственного права однако отсутствуют концепции сближения  правовых систем государств. 

Вместе с тем, возникает вопрос о возможности отнесения «права Европейского союза» к новой системе права отличной от общепризнанных двух основных правовых систем международного права и национального права. Позиции, в соответствии с которой право Европейского союза  является новой системой права, придерживается большинство специалистов данной сферы юриспруденции. С.Ю. Кашкин в разделе «Юридическая сущность» (Европейского союза)^[22]  приводит вывод относительно юридической сущности Европейского союза, который отражает позицию значительного числа^[23]  правоведов: «Отделившись от международного права, право Европейских сообществ и Европейского союза не слилось целиком и с внутригосударственным правом. Оно выступает сейчас как самостоятельная правовая система со своими источниками, формами правотворчества и правоприменения, специфическими механизмами защиты юридических норм от нарушений.»  При этом, С.Ю. Кашкин,^[24] затрудняется дать ответ на вопрос соотношения международного права с правом Европейского союза, указывая, что в отличие от соотношения с правом государств-членов, данный вопрос не получил четкого ответа ни в учредительных документах, ни в прецедентном праве судов Европейского союза. Поэтому ответ на него следует искать исходя из доктринальных соображений и сложившейся в ЕС практики и содержание ответа на поставленный вопрос будет различным в зависимости от характера международно-правовых норм и их источников. В развитие тезиса о различном соотношении норм международного и права Европейского союза, С.Ю. Кашкин, приводит деление норм международного права в зависимости от субъекта принявшего норму а также от содержания нормативного акта.

Подобного рода позиция является спорной. Право Европейского союза безусловно является системой обладающей определенной структурой, однако, в системе международного права-   правовая система Европейского союза является подсистемой поскольку если следовать принципу дробления международного права на международные правовые системы в зависимости от региональной или, например, конфессиональной принадлежности то международное право в его нынешнем виде утратит свое значение. В обоснование отнесения права ЕС к международному праву хотелось бы привести то обстоятельство, что европейское право возникло в соответствии с международными договорами учредившими Европейские Сообщества. Таким образом, учредительные акты ЕС, являющимися источниками права ЕС, являются международными договорами. Учредительные договоры были подписаны и ратифицированы государствами-участниками международных соглашений. То обстоятельство, что часть компетенции государства-члены как суверенные субъекты международного права уступили в пользу Европейского союза не может являться определяющим поскольку вопросы уступки суверенных прав относятся к исключительной компетенции государств являясь составляющим элементом суверенитета которой государства распоряжаются по своему усмотрению как суверенные субъекты.

Процесс интеграции предполагает гармонизацию внутригосударственных правовых систем с образованием единой правовой системы (права Европейского союза) поскольку, по определению, правовая система это совокупность юридических предписаний, которые соотносятся друг с другом. Эти предписания, правила, нормы не должны противоречить друг другу.^[25]

Таким образом, смещая объекты исследования  относительно контекста настоящей работы, анализируя место норм международного права в рамках правовой системы России, необходимо обратить внимание на самый важный, по мнению автора,  аспект взаимодействия правовых систем. Невозможно утверждать, что нормы международного права являются частью правовой системы внутригосударственного права. Поскольку нормы международного права и нормы внутригосударственного права являются элементами различных правовых порядков. Таким образом, можно говорить о том, что источники международного права, безусловно оказывают влияние на формирование внутригосударственного права, однако, в последствии процесса их взаимодействия указанные источники являются либо частью внутригосударственного, либо международного права.

Кроме того, уместным было бы определиться с терминологией взаимодействия правовых систем для чего необходимо обратиться к первоисточникам европейского права как основным источникам, регулирующим интеграционный процесс. 

Исходя из вышеприведенных выводов, правовая система Российской Федерации, сопоставима с правовой системой Европейского союза, поскольку имеет общие идеологические, юридические, этические, экономические,  географические, иные критерии которые позволяют с полной уверенностью отнести правовые системы России и Европейского союза к семье романо-германского права.

Проблема унификации юридических терминов и понятий имеет важное значение не только для определение терминов в структуре отдельных законодательных актов одной системы права, но и систем права иных стран для однозначного понимания предметов и областей регулирования.

Отечественной теории международного права не разработаны концепции сближения правовых систем государств как равных, суверенных субъектов международного права. Разработанные теории содержат научно обоснованные доктрины взаимодействия  международного права и национального права.  При том, что для Российской Федерации право Европейского союза является внешней правовой системой государств-членов Европейского союза эта система права не является международной в смысле наднациональной, поскольку является правом определенных европейских государств поэтому  прямое проецирование теорий взаимовлияния международного и национального права   не является в полной мере корректным ввиду взаимодействия иных субъектов  международного права. Не существует также единого определения взаимодействия правовых систем Российской Федерации и Европейского союза. Не корректным  являлось бы использование теорий, которые не соответствуют действительной расстановке субъектов отношений с учетом современной политической и экономической обстановки.  Например, теории конвергенции^[26] -  одной из основных  концепций современной буржуазной идеологии, согласно которой экономические, политические и идеологические различия между капиталистической и социалистической мировыми системами якобы постепенно сглаживаются и в перспективе имеют тенденцию к полному слиянию. Создатели теории конвергенции (Дж. Гэлбрейт, У. Ростоу, П. Сорокин, Я. Тинберген, Р. Арон и др.) в различных вариантах проводили идею, будто в современном капитализме усиливаются социалистические начала, а в странах социализма - буржуазные. По существу, имелся в виду синтез двух мировых систем на капиталистической основе. В 50-60-х гг. теория получила на Западе  довольно широкое распространение среди различных кругов интеллигенции - от консервативных до прогрессивных. С конца 60-х гг. популярность этой теории под влиянием реальных событий на мировой арене значительно снизилась, но и по сей день теория конвергенции продолжает играть известную роль в идеологической борьбе. В теории научного коммунизма, раскрывающей суть происходящих ныне процессов интернационализации общественной жизни, дается разносторонняя критика теории конвергенции.^[27] Считаю необходимым обратиться, прежде всего к первоисточникам регулирующим интеграционный процесс.    

Анализируя Договор, учреждающий Европейское Сообщество^[28] на предмет терминологии используемой для определения процесса интеграции можно сделать заключение, что использовано два основных термина - «координация» и «гармонизация» при этом в двадцати статьях договора (ст. ст. 3, 4, 34, 35, 44, 73, 99, 114, 117, 125, 126, 130, 140, 152, 159, 161, 165, 180, 202, 280) используется термин «координация», в пятнадцати статьях (ст. ст. 13, (93, 95, 106, 117, 129, 132, 133, 136, 137, 149, 150, 152, 174) «гармонизация». Договор об учреждении Европейского сообщества по атомной энергии^[29] содержит термин «координация» четыре раза (ст. ст. 5, 40, 115, 183) и термин «гармонизация» один раз в  ст.33. Договор о Европейском союзе^[30] не содержит термина «гармонизация»  однако термин «координация» встречается в четырех статьях. (ст. ст. 19, 30, 31, 34)  Однако, исследуя использование приведенных терминов в контексте нормативно-правовых актов, следует отметить, что термин «гармонизация» в большей степени соответствует содержанию процесса законодательного согласования. Так, в частности,  статья 13 Договора учреждающего Европейское сообщество «…меры гармонизации законодательных и административных положений государств-членов…», статья 93 «…процесс гармонизации законодательства о налогах и сборах…», статья 129 «…гармонизацию законодательных и регламентарных положений государств-членов…», статья 133 «…гармонизацию законов и подзаконных актов государств-членов…». Термин «гармонизация» широко используем зарубежными авторами не только в правоотношениях с Европейским союзом в части определения процесса унификации законодательства. Термин «гармонизация», например, используется правительством Канады как термин определяющий унификацию законодательства Канады с гражданским правом Квебек. Под гармонизацией, следует понимать конвергенцию систем законодательства с учетом всех особенностей этого процесса в заданных условиях. Следует отметить, что метод гармонизации не предполагает создания абсолютно идентичных нормативно-правовых актов по форме или по содержанию схожих с актами системы права заимствования.

Гармонизация предполагает создание  условий  использования сходных по своему воздействию на объект регулирования нормативно-правовых актов. Европейскими юристами, термин «гармонизация», применяется  при определении интеграционного процесса создания единой правовой среды.

Гармонизация, в контексте взаимовлияния права Европейского союза и России,  это комплексная деятельность, состоящая из сравнительного определения места указанных правовых систем, определения нормативно-правовой базы субъектов гармонизации по количественному и качественному содержанию, проведение сравнительного анализа выявляющего различия а также противоречия, оценочный анализ, определяющий перспективность и преимущества законодательных систем субъектов исследования, прогнозирование развития форм и методов гармонизации правовых систем а также прогноз практических превентивных мер направленных на гармонизацию права Европейского союза и Российской Федерации.

Процесс гармонизации, как деятельность, направленная на создание единой правовой среды, в достаточной мере длительный и трудоемкий процесс направленный, в конечном итоге,  на устранение противоречий норм внутреннего и международного законодательства.

Для гармонизации необходимы системность, последовательность и что наиболее важно -  некий действующий механизм выполняющий регистрирующие, рекомендательные и статистические функции. В Российской Федерации компетентным органом с подобными функциями является  Министерство юстиции Российской Федерации. В соответствии с Положением «О Министерстве юстиции Российской Федерации»^[31] утвержденным Указом Президента РФ от 13.10.2004г. №1313, в частности Разделом II «Полномочия», Минюст в рамках своей компетенции, вносит проекты законов, обеспечивает исполнение законов, обобщает практику применения законодательства, проводит анализ реализации государственной политики, участвует в работе по систематизации законодательства, проводит экспертизу проектов законодательных и иных нормативных актов а также концепций и технических заданий на разработку проектов федеральных законов, разрабатывает и представляет в Правительство РФ предложения о приоритетных направлениях законопроектной деятельности,  осуществляет государственную регистрацию нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти, обобщает практику подготовки федеральными министерствами проектов федеральных конституционных законов и федеральных законов, осуществляет методическое обеспечение их подготовки, так далее.

Не создавая новых институциональных надстроек, вышеуказанные функции по разработке проектов законов и что наиболее важно,  функции по мониторингу^[32] необходимо возложить на Министерство юстиции Российской Федерации, предварительно расширив компетенцию этого органа исполнительной власти. Органами законодательной власти (Федеральным Собранием РФ и Государственной Думой РФ) могут быть образованы соответствующие комиссии, деятельность которых направлена на гармонизацию законодательства РФ.   В последствии, с развитием и накоплением нормативно-правовой базы и совершенствованием правоприменительной практики, правом законодательной инициативы могут быть наделены и иные субъекты в том числе, например, объединения субъектов осуществляющих внешнеэкономическую деятельность. Вместе с тем, на этапе формирования законодательства необходимо ясно видеть цели и задачи законодательного акта. Необходим полный анализ проекта на соответствие международному праву, анализ соответствия внутреннему законодательству на предмет имплементации, исследование эффективности используемых  методов, а также поставленных целей подлежащих реализации соответствующим актом. После вступления нормативного акта в силу необходимо исследовать практику его реализации с целью повышения эффективности использования, внести изменения и (или) дополнения. Последовательная, системная приверженность  общей идеологической концепции всех нормативных актов позволит обеспечить согласованность их взаимодействия во внутреннем международном правовом пространстве. Не имеет принципиального значения источник, принимаемый за основу проекта закона, во-первых, гармонизация не подразумевает полной рецепции, заменяя последнюю созданием  условий  использования сходных по своему воздействию на объект регулирования нормативно-правовых актов, во-вторых, важен конечный результат, когда правоприменительная практика покажет эффективность действующего акта. В нормативных актах необходимо максимально использовать мировой опыт с тем, чтобы по качественным характеристикам новые законы являлись не подражанием, а эталоном для международного и внутреннего законодательства.   

Таким образом, можно сделать вывод о том, что применение термина «гармонизация» в контексте взаимовлияния правовой системы Европейского союза и Российской Федерации, является уместным и в полной мере обоснованным. Гармонизация является именно тем юридическим приемом, который необходимо использовать в правоотношениях сторон, в частности, в рамках сближения законодательств.

Кроме того, для практической реализации гармонизации а также выработки дополнительных теоретических основ этого процесса, по мнению автора настоящей работы, необходим действующий институциональный механизм призванный выполнять, в том числе рекомендательные, координирующие и статистические функции. Таким органом, может являться Министерство юстиции Российской Федерации. С учетом значительного опыта этого органа исполнительной власти в аналогичного рода деятельности, его работа может оказать значительное положительное влияние на развитие правоотношений Российской Федерации и Европейского союза. 

Не приводя в рамках настоящего вывода мотивировочную часть проведенного анализа, на предмет установления места нынешней правовой системы Российской Федерации в правовой семье и системе права, автор настоящей работы, имеет мнение об  отнесении правовой системы Российской Федерации к романо-германской правовой семье, что позволяет утверждать об идентичности правового происхождения правовой системы Европейского союза и правовой системы Российской Федерации. Таким образом, указанные правовые системы являются аналогичными по своей структуре и содержанию, что дает основание предполагать их успешную гармонизацию.  

Вместе с тем, исследование существующих теорий согласования правовых систем  показывает, что в отечественной теории международного права достаточно определенно и последовательно изучена тактика и стратегия взаимодействия международного и внутригосударственного права, однако отсутствуют концепции сближения  правовых систем государств. В контексте отнесения правовой системы Европейского союза к системе права не входящего в систему международных норм и норм внутригосударственного права, затруднительным является теоретическое обоснование гармонизации. Как было отмечено выше,  сторонниками такой позиции, правовая система Европейского союза рассматривается как новая правовая система.  В это связи  возникает вопрос о возможности отнесения «права Европейского союза» к новой системе права отличной от общепризнанной международной и внутригосударственной правовой системы. Автор настоящей работы приходит к выводу, в соответствии с которым, в контексте задач, поставленных в рамках настоящей работы, в качестве правовых систем необходимо исследовать взаимовлияние (взаимодействие) систем международного и внутригосударственного права. Где правовой системой  международного права является право Европейского союза а внутригосударственного права правовая система Российской Федерации.  

Таким образом, интеграционный процесс, в контексте гармонизации законодательства Российской Федерации как процесс образования единой правовой среды, следует рассматривать с позиции соотношения норм внутреннего и международного законодательств.

Относительно использования терминологии отражающей процесс сближения правовых систем в заданном контексте, по мнению автора, термин «гармонизация» является наиболее точным как с позиции содержательной части этого термина, так и с процессуальной позиции отражающим юридический прием который необходимо использовать в правоотношениях сторон, в частности, в рамках сближения законодательств.

В последующей и основной главе настоящей работы аспекты сближения правовых систем будут рассмотрены детально, в том числе с учетом формально-юридических, юридико-содержательных критериев. Исследованию подлежит правовая база российского законодательства и законодательства Европейского союза в рамках Соглашения о партнерстве и сотрудничестве.[33] Сравнительный анализ будет включать исследование различий законодательств, а также определение прогрессивных направлений развития и возможный прогноз практической реализации, в конкретных правовых формах, гармонизации законодательства.

Поступила в редакцию 9 января 2007 г.