ISSN 1991-3087
Рейтинг@Mail.ru Rambler's Top100
Яндекс.Метрика

НА ГЛАВНУЮ

Динамика численности населения и основные демографические процессы в Тобольской губернии в 1861-1913 гг.

 

Панишев Евгений Александрович,

аспирант ТГПИ им. Д.И. Менделеева

Научный руководитель – доктор исторических наук, профессор

Прибыльский Юрий Пантелеймонович.

 

В 1861 г. население Тобольской губернии состояло из 1087614 чел. В губернии находилось девять окружных городов, два заштатных и один, не имеющий уезда. Население городов составляло 77456 чел. или 1/14 от общего населения губернии [1]. В 1869 г. Омск и Петропавловск были выведены из состава Тобольской губернии и присоединены к Акмолинской области. Березовский округ был разделен на собственно Березовский и Сургутский округа [2]. В 1868 г. Сургуту был возвращен статус города [3]. Статус Тюкалинска изменился лишь в 1876 г., когда город из заштатного стал именоваться окружным. Таким образом, с 1876 г. в составе Тобольской губернии находилось 10 городов с округами: Тобольск, Березов, Ишим, Курган, Сургут, Тара, Туринск, Тюкалинск, Тюмень и Ялуторовск.

Тобольская губерния занимала 7,1 % площади всей Российской империи. Северные округа (Березовский и Сургутский) занимали 68% площади Тобольской губернии, южные (Курганский, Ишимский, Тюкалинский и Ялуторовский) –12 %. Оставшуюся часть занимали средние округа – Тобольский, Тюменский, Тарский и Туринский [4].

В национальном составе Тобольской губернии были национальности: русские, являющиеся доминирующим этносом, сибирские татары и бухарцы. Коренное инородческое население составляли три этноса: остяки (ханты), вогулы (манси), самоеды (ненцы). Селькупов официальная статистика не выделяла в отдельную этническую общность, причисляя их к остяко-самоедам. Среди десперстно расселенных народов на территории Тобольской губернии проживали евреи, немцы и цыгане. Довольно значительный процент населения составляли поляки.

В пореформенный период численность населения Тобольской губернии быстро росла. Рост населения складывался естественным и механическим (искусственным) приростом.

Факторами естественного прироста населения являлись рождаемость, брачность и смертность, которые обуславливали постоянную смену поколений.

При характеристике брачности имели место такие характеристики, как возраст вступления в брак, сезонность браков, уровень разводов. В традиционной культуре русских нормы поведения запрещали добрачные сексуальные контакты, предписывали вступать в брак только по благословению родителей, сохранять семью при любых условиях, вступать в повторный брак в случае вдовства [5].

Указами Святейшего Синода были определены степени родства для вступления в брак, браки между близкими родственниками, двоюродными братьями и сестрами запрещались.

Специальное разрешение от епископа (архиепископа) требовалось, если: 1) два родных брата женились на двоюродных сестрах, 2) два брата - на тетке и внучке ее родной сестры, 3) дед и внук - на двоюродных сестрах, 4) отец и сын - на троюродных сестрах [6].

Важным показателем являлся возраст вступления в брак. Согласно Гл. 2 «Прав семейных» Собрания законов Российской империи был установлен минимальный брачный возраст для мужчин – 18, женщин – 16 лет. [7]. По материалам метрических книг церквей Тобольской губернии фиксируется средний возраст вступления в первый брак для мужчин – 22-23 года, женщин – 21-22, причем возраст вступления в брак для города в среднем на 3 года больше, чем в деревне [8]. В сельской местности часты были случаи, когда девушка выходила замуж в 15 лет, а юноши женились в 17. По законодательству это допускалось, с разрешения местных церковных властей, если до совершеннолетия было менее полугода.

После введения в 1874 г. всеобщей воинской повинности брачный возраст мужчин увеличился, так как свадьбу откладывали до возвращения со службы. Средний возраст вступления в брак для мужчин стал приближаться к 24 годам.

По данным Тобольской духовной консистории в 1874-1913 гг. возраст вступления в первый брак колебался от самого минимального: для мужчин 17-18 лет и женщин – 15, до максимального: для мужчин – 46-64 года, женщин – 39-49 лет [9].

Возраст вступления в первый брак имел различия для разных национальностей. Для мусульманского населения (сибирских татар и бухарцев) был ниже, чем у русских и составлял: для мужчин – 20-22, женщин – 18-22 года [10]. Более высокий, чем у православных возрастной ценз прослеживается и у еврейского населения. По еврейским традициям глава семьи должен быть человеком состоятельным, иметь средства для существования семьи. У евреев, в отличие от русских, не было тенденции скорей женить старшего сына [11].

Самым распространенным брачным возрастом у остяков и вогулов был возраст 17-20 лет [12]. Браки у самоедов заключались в основном в возрасте 16-20 лет. Однако, широко практиковались и ранние браки: родители сговаривались о свадьбе детей, когда тем было по 3-6 лет, а в 12 лет ненецкая девочка становилась матерью [13]. Е.В. Кузнецов писал, что «самоеды женятся рано, случается жених бывает 13-14 лет…» [14]. Исследователь Б.М. Житков описывал встреченную им на Ямале супружескую пару, в которой мужу было 10, а жене – 11 лет [15].

Повторные браки, заключенные между вдовцами и девицами, занимают второе место по численности. При этом возраст вступающих в брак девушек оставался 21-22 года, для мужчин увеличивался до 40-50 лет. Инициатива заключения подобных браков принадлежала мужчине-вдовцу, стремившемуся продлить семейную жизнь найти мать для осиротевших детей. Как правило, это были люди хорошо обеспеченные, состоятельные.

Наименьшее количество среди зарегистрированных браков – это браки между холостыми мужчинами и вдовами. Вдове было намного сложнее вступить во второй брак, чем мужчине-вдовцу. Причиной этому было формируемое общественным мнением негативное отношение к вдове. Овдовевшая женщина, особенно в молодом возрасте, часто получала репутацию блудницы, падшей женщины.

Нормы брачного поведения коренного малочисленного населения Сибири предписывали иное отношение к вдове. Этнографами зафиксировано бытование на севере древнего обычая левирата, при котором вдова вместе с детьми переходила к младшему брату умершего мужа [16].

Важным моментом при характеристике брачного поведения является сезонность браков. В традиционной календарной обрядности свадьбы русских происходили поздней осенью-зимой, то есть во время, когда все сельскохозяйственные работы выполнены. Кроме того, имеется прямая зависимость заключения браков по месяцам от религиозного фактора. Осенний экстремум брачности православным приходился на октябрь-ноябрь и продолжался с праздника Покрова (14 октября) до начала Рождественского поста (28 ноября). Большая часть зимних браков приходилась на время от Рождества до масленицы (до начала Великого поста, то есть конец февраля - начало марта) [17].

Для мусульманского населения сезонность браков имела отличия от браков православных. Большинство браков мусульман выпадало на март и декабрь [18].

Обращает на себя внимание чрезвычайная малочисленность разводов, особенно у русского населения. Причина в негативном отношении к ним православной церкви. Любой бракоразводный процесс тщательно рассматривался церковными властями. Для развода был нужен веский подов: супружеская неверность (прелюбодеяние), долгая отлучка (более 5 лет) без объяснения причин, лишение одного из супругов всех прав состояния.

Во второй половине-конце XIX в. в Тобольскую духовную консисторию ежегодно подавалось 10-15 прошений о разводах, в начале ХХ в. их количество возросло в несколько раз, что явилось символом демографического. За период 1903-1913 гг. в Тобольскую духовную консисторию было подано 649 прошений. Наибольшее их количество поступило от крестьян – 507 (78,1%) и мещан – 48 (7,3%), далее следовали прошения от дворян и чиновников – 32 (4,9%), военных – 31 (4,7%), разночинцев – 8 (1,2%) и ссыльных – 6 (0,9 %). Наименьшее количество прошений поступило от купечества – 4 (0,6%) и духовенства – 3 (0,4 %) [19].

Другими показателями при исследовании демографических процессов являются рождаемость и смертность. Наиболее высокие показатели рождаемости в данный период прослеживаются у русского и татарского населения, более низкие – у евреев, польских ссыльных и представителей коренного населения Сибири. У русских традиционно была закреплена ориентация на большие семьи. По данным метрических книг встречались семьи имеющие по 15-17 детей. За свою жизнь русская женщина в среднем рожала 7-8 раз, при чем 1/3 детей умирала в возрасте от 1 до 5 лет.

Число детей в семьях коренного населения Сибири было невелико. Нужно отметить у аборигенов более высокую детскую смертность, чем у других этносов. В значительной степени этому способствовала обстановка, в которой происходили роды. Этнограф А.И. Якобий отмечал, что женщины у самоедов во время перекочевок рожали прямо на нарте [20]. Женщине приходилось рассчитывать только на свои силы, так как никакого медицинского обслуживания в тундре не существовало.

Как и брачность рождаемость имеет свою сезонность. Наибольшее количество рождений приходилось на весенне-летнее время, наименьшее – на осень и зиму, что было связано с сезонностью браков и запретами на сексуальные отношения во время постов.

Важным критерием является доля рождений внебрачных детей. Увеличение количества незаконнорожденных является не только показателем ломки традиционных норм поведения, когда рождение детей приветствовалось только в браке, но и показателем социального кризиса в обществе.

Следует отметить большее количество рождений детей вне брака в городах, чем в сельской местности. К примеру, в 1881 г. в городах Тобольской губернии родилось 273 незаконнорожденных ребенка (10,7% от общего количества новорожденных), в округах – 3676 (5,37%) [21].

Другим показателем является смертность населения. Смертность тесно связана с рядом социальных причин – санитарно-гигиеническим состоянием населенных пунктов, уровнем медицинского обслуживания, условиями труда и т.д. В зависимости от этих факторов можно исследовать такие показатели как уровень младенческой и детской смертности, продолжительность жизни.

На протяжении всего периода исследования сохранялся высокий уровень младенческой и детской смертности, что было вызвано недостатком медицинской помощи и плохими санитарно-гигиеническими условиями быта. В 1860-х гг. дети, умершие от рождения до 5 лет составляли 58,4 % умерших, в 1880-х – 59,7 %, в 1890-х – 58,5% [22].

На рубеже XIX-XX вв. шла тенденция снижения смертности, по причине улучшения медицинского обслуживания, усиления санитарного контроля, благоустройства городов. Не смотря на общее снижение, уровень младенческой и детской смертности оставался очень высоким. К примеру, по материалам метрических книг Тобольска дети, умершие от рождения до года составляли 50,6% умерших, в возрасте от года до 5 лет – 16% [23].

Существенным показателем при характеристике демографических процессов имеет размер семьи. Отчетливо выявляется тенденция в изменении размера семьи в разных типах поселений. По материалам переписи 1897 г. в крупных городах Тобольской губернии (свыше 20 тыс. чел.) преобладали семьи из 4-5 чел., в средних (5-10 тыс.) – 5-6, в малых городах (1-5 тыс.) и сельской местности – свыше 6 чел.

Следует уделить внимание и такому показателю как половозрастная структура населения. Она зависит прежде всего от особенностей воспроизводства населения и характера миграционных процессов, существенное влияние на нее оказывали неурожаи, эпидемии и т.п.

Возрастная структура в свою очередь влияет на показатели рождаемости, смертности и брачности населения. Специфическая особенность возрастной структуры населения Тобольской губернии во второй половине XIX в. рождаемость в сельской местности была выше, поэтому удельный вес детей был больше, чем в городах. На рубеже XIX-ХХ вв. постоянный отток молодых людей в города вел к тому, что доля людей пожилого возраста в сельской местности росла.

С показателем возрастной структуры связан и половой состав населения. Показатель рождаемости фиксирует то, что на каждые 100 девочек рождалось 104-107 мальчиков. Однако, более высокая смертность среди мальчиков приводила к тому, что к возрасту 15-20 лет численное соотношение полов выравнивалось. В среднем возрасте женщины по численности начинали преобладать над мужчинами.

Существенно отличался половой состав населения в городах и округах губернии. Быстро растущие города притягивали большое количество мужчин-мигрантов. Кроме мужчин, приходящих на заработки в городах сосредотачивались солдаты и ссыльные. Например, в Тобольске находились резервный пехотный батальон, арестантская рота гражданского ведомства и каторжные тюрьмы с большим количеством заключенных. Сильная половая диспропорция с существенным преобладанием мужчин была и в Омске.

Переселение крестьян на рубеже XIX-XX вв. внесло значительное изменение в соотношении полов. Это привело к тому, что к 1913 г. на 1000 мужчин стало приходиться 887 женщин [24].

Таким образом, на протяжении периода исследования диспропорции в половом составе населения Тобольской губернии сглаживаются. В 1881 г. женщины составляли 56,26%, в 1897 г. – 51,7%, в 1913 г. – 50,33%.

Итогом демографических процессов Тобольской губернии во второй половине XIX - начале ХХ вв. являлся прирост населения. Если в 1861 г. абсолютная численность населения губернии была 1087614 чел., то в 1868 г. – 1152442 чел. Видно, что увеличение составило 5,96 %, то есть в среднем в год – 0,85%. После выхода Петропавловска, Омска и Омского округа из состава Тобольской губернии численность населения сократилась на 74832 чел. и составила 1077610 чел.

В последующие годы темпы роста численности населения были стабильными. С 1869 по 1881 гг. население Тобольской губернии возросло с 1077610 до 1206430 чел., то есть за 12 лет прирост составил 10,67%, в среднем за год – 0,88%. С 1881 по 1897 гг. темпы роста населения немного снизились (прирост – 8,42 %, в среднем в год – 0,57%). За 16 лет население Тобольской губернии увеличилось на 226613 чел. и достигло 1433043.

На рубеже XIX-ХХ вв. темпы роста населения губернии сохранялись, так с 1897 по 1913 гг. население губернии увеличилось на 674183 и составило 2107226 чел. Среднегодовой прирост населения сохранялся на уровне 5%.

На наш взгляд, высокий уровень прироста населения в Сибири являлся прямым следствием переселенческого движения. Высокий естественный прирост населения Сибири можно объяснить изменениями в возрастной структуре населения, так как среди переселенцев в основном преобладали люди молодого возраста, удельный вес стариков был меньше [25].

Однако, темпы роста населения в рассматриваемый период в Тобольской губернии были самыми низкими в регионе. На среднесибирском уровне они находились только в Тюкалинском и Тарских округах. Число водворенных в Тобольскую губернию переселенцев было намного меньше, чем в Томской и Енисейской губерниях, - губерния была не только колонизируемым, но и транзитным районом на пути следования переселенцев в глубь Сибири и на Дальний Восток. Прирост населения Тобольской губернии составлял всего 2 %. Для сравнения, тот же показатель для Томской губернии составлял 2,4 %, [26] в целом в России - 1,5 %. Российская империя по темпам прироста населения опережала все страны Европы (тот же показатель для Англии – 1,2%, Германии – 0,9%, Франции – 0,2%) [27].

 

Литература

 

1. Ильин В. Статистические сведения по Тобольской губернии за 1861 год // Тобольские губернские ведомости, 1861, № 39. С.262.

2. Географо-статистический словарь Российской империи / Сост. П. Семенов, В. Зверинский. СПб., 1885. С. 154.

3. Исаева Т.А. Тобольской губернии Сургутский уезд // Родина, Спец. Вып, 2002. С. 87.

4. Турчанинов Н.В. Азиатская Россия. Т.1. СПб., 1914. С.67

5. Пушкарева Н.Л., Казьмина О.Е. Российская система законов о браке в XIX в. и традиционные установки // Этнографическое обозрение, 2003, № 4. С. 67.

6. Тобольские епархиальные ведомости, 1886, № 27. С.124.

7.Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1887, т.IX, гл. II, Ст.6.

8. ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 417. Оп.1. Д. 179. Л. 140, 142; Д. 180. Л. 37-38, 39, 213, 216 (об.); Д. 191. Л. 21; Д. 192.Л.82, 86,88; Д. 198. Л. 2,40.

9. Там же. Ф. 156. Оп. 33. Д.3. Л. 15; Д. 4. Л. 47; Д. 51. Л. 17; Д. 52. Л. 56.

10. Там же. Ф. 686. Оп. 1. Д. 433. Л. 126.

11. Кушниров М. «Каин и Артем» (еврейский вопрос на русском экране) // Родина, 2004, № 7. С.103.

12. Соколова З.П. Брачный возраст у хантов и манси XVIII-XIX вв. // Советская этнография, 1982, № 2. С. 71.

13. Головнев А.В. Кочевники тундры: ненцы и их фольклор. Екатеринбург, 2004. С. 47.

14. Кузнецов Е.В. О верованиях и обрядах самоедов // Тобольские губернские ведомости, 1868, № 4. С. 20.

15. Житков Б.М. Полуостров Ямал. СПб., 1913. С. 218.

16. Хомич Л.В. Ненцы. СПб., 1995. С. 186.

17. Зверев В.А. Годовой цикл рождаемости у русских крестьян Зауралья: влияние природы, экономики и культуры (вторая половина XIX-начало ХХ в.) // Этнокультурная история Урала XVI-XX вв.: Материалы международ. научн. Конф., Екатеринбург, 1999. С. 23.

18. ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 686. Оп. 1. Д. 433. Л. 15.

19. Там же. Ф. 156. Оп. 18. Д.1. Л.15; Д. 37. Л. 40; Д. 43. Л.10; Д. 63. Л.5; Д.83. Л. 1.

20. Якобий А.И. Угасание инородческих племен. СПб., 1893. С. 28.

21. Обзор Тобольской губернии за 1881 год. Тобольск, 1882. С.10.

22. Анучин Е. Средняя продолжительность жизни и долговечность в Тобольске // Памятная книжка для Тобольской губернии на 1864 год. Тобольск, 1864. С.326; ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 417. Оп. 1. Д. 181. Л. 27(об.)-28.

23. ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 417. Оп. 1. Д. 192; Ф. 73. Оп.1. Д.51.

24. Обзор Тобольской губернии за 1913 год. Тобольск, 1915. С. 10.

25. Вибе П.П. Геодемографические последствия крестьянской колонизации в Тобольской губернии во второй половине XIX– начале ХХ вв. // Известия Омского государственного историко-краеведческого музея. Омск, 1996, № 4. С. 167.

26. Сибирская хроника. // Восточное обозрение, 1896, № 45. С. 1.

27. Ежегодник России на 1906 год. СПб., 1907. С. 107.

 

Поступила в редакцию 24.11.2008 г.

2006-2019 © Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов.
Все материалы, размещенные на данном сайте, охраняются авторским правом. При использовании материалов сайта активная ссылка на первоисточник обязательна.