Стихотворения в прозе азербайджанского писателя, живущего в Москве

Гашимли Гусейн Мамед оглу,

кандидат филологических наук, доцент, проректор по учебной работе Нахчыванского государственного университета,

заслуженный деятель науки Азербайджанской Республики.

История стихотворения в прозе в азербайджанской литературе насчитывает одно столетие. В вышедшей из печати в 1908 году в книге «Фирдовси-ильхамат» известного писателья-романтика Мухаммеда Хади стихотворения в прозе, собранные под заголовком «Мои размышления», явились первыми образцами этого жанра в нашей литературе. Изданные в 1909 году стихотворения в прозе писателя-критика Абдуллы Сура также заслуживают внимания в этом плане. В процессе развития стихотворения в прозе участвовали писатели С.Гусейн, Т.Шахбази, Ю.Везир и др. В 1920-30 гг. А.Тагизаде, А.Джафар, Р.Нигар и др. также внесли свой вклад в дело развития этого жанра. (Для получения всесторонней справки о развитии азербайджанского стихотворения в прозе см.: [1; 2]. В 1940-50 гг. такие писатели, как Ю.Азимзаде, Г.Гусейноглу проводили творческие искания в этом жанре. В последующие годы именно талантливый писатель Гюлгусейн Гусейноглу более всех и последовательно обращается к стихотворениям в прозе, и на этом поприще стяжал себе славу настоящего мастера этого жанра в нашей литературе, получивший признание за пределами нашей страны. Видный мастер слова и ныне продолжает с успехом свою плодотворную деятельность в области стихотворения в прозе.

После 1950-ых годов ряд других авторов также обратились к стихотворениям в прозе, среда которых достойное место принадлежит известному писателю Чингизу Гусейнову. Он еще в 1966 году написал цикл стихотворений в прозе, которые были напечатаны в журнале «Азербайджан» [3]. Ч.Гусейнов (год рождения 1929) живет в Москве, известный писатель, доктор фиолологических наук. Его произведения напечатаны на многих языках мира.

В литературоведении говорится: «Было бы ошибочным считать, что лирические произведения пишутся только стихами. Лирика, являясь наиболее приемлемым способом для выражения волнений человеческой души, может писаться и пишется как стихами, так и прозой» [4, с. 100-101]. Стихотворение в прозе является одним из жанров лирики, пишущихся именно прозой. «В стихотворении в прозе лирическое «я» выдвигается на первый план» [5, с. 155]. В произведениях этого жанра на первом месте стоит художественное воплощение возвышенности лирического настроения, эмоциональным образом изображение каждого предмета, мгновения жизни наблюдения, жизненной ситуации. Стихотворения в прозе Ч.Гусейнова являются также философским означиванием лирических размышленый и наблюдений. Его стихотворение в прозе «Что останется?» [3, с. 117-118] начинается с напоминания о солипсистах, которые признают единственной реальностью только свое «я», индивидуальное сознание, не желающие думать об объективном существовании внешнего мира: «Какое дело солипсисту до реальности? Он говорит: «Я есть – мир есть, меня нет – мира нет». Однако лирический герой автора думает о судьбах мира и человечества и по характеру этих суждений произведение можно разделить на две части. В первом отрывке ответ на вопрос «Что останется после меня?» построен на оптимистических нотках: «Останется море. С добродушным шепотом, ярастным ревом, гневным призывом о помощи... море с широкой душой!» В этом ряду перечисляется и скалы, и песчаный берег, и возвышающиеся на берегу сосны, небо, чайки. Следом же в идейно – художественную архитектонику приводится вопрос «А останется ли?», говорящий о противоположном полюсе контрастных суждений, с чувством боли размышления мастера, зовущего людей не быть солипсистами, равнодушными, беречь мир. В этом случае на возникающий вопрос. «Что останется после меня?» дается следующий ответ: «Может быть... Может быть... Город под слоем пыли; похожие на белые цветы мертвые рыбы, плавающие брюхом вверх; сгоревший на скалах и превращенный в пепел человек, отражение чаек; сгоревшие как свеча на похоронах человечества высокие сосны... Какое дело до этого солипсисту?»

В стихотворении в прозе «Игральная кость» нашло отражение лирическое выражение грустного чувства одиночества в лице игральной кости, найденной в Балтийском море и привезенной в Баку. В стихотворении «Апшерон... Финский залив» автор преврашает в предмет обсуждения разный климат в августе двух географических пространств. На Апшероне «ни одной тучи, ни ветра, ни тени!» В Финском заливе «С утра до утра дождь... В груди несогревающееся сердце. В море трепещут от холода рыбы» [3. с. 118]. Мечта автора – дополнить их друг другом. Так как, когда холодно, мы хотим тепла, а когда жара, хотим холода. И во многих других стихотворениях в прозе описывается море, природа.

В стихотворении «Чайка» автор воспевает эту гордую, свободолюбивую птицу: «Скалье-твое жилище, море-арена , небо-твой мир... В твоем голосе я чувствую гордый, свободолюбивый дух, пылность вдохновения, не знаю твоего языка, но в голосе слышу то радостные вздохи, то гневные крики... Или ты считаешь себя счастливей всех? И счастливей человека? [3, стр 118]. Идея ясна: во вселенной человек достоин быть сильнее всего, счастливее всех.

Написанное на тему любви стихотворение в прозе «Без тебя» в определенной степени созвучно с этой идеей. И здесь лирическое выражение отношений означивается в контрастном аспекте. В ответ на вопрос: «Что меня согревает без тебя?» перечисляются солнце на небосклоне, морская панорама, вновь открывшиеся цветы. Потом изменение угла художественного взгляда испытивает прежние ответы: «Надежда увидеть тебя... Мечта вдоволь насмотреться в твои глаза. Что меня согреет без этого? Ни солнце, ни любовь, ни море, ни песок, ни ... цветы!» [3, с. 119]

Как видно, автор приходит к такому выводу, что надежда, мечта согревают душу человека, дарят ему любовь к жизни.

Несмотря на то, что и стихотвореные в прозе «Маленькая рыбка» небольшого объема, оно построено на интересном контрасте, эффективной дилемме. Ч.Гусейнов и здесь смог малым количеством слов, лаконичными деталями выразить законченное лирико-философское суждение. Заглатанный маленькой рыбкой лишний глаток воздуха поднимает ее брюхо вверх, не дает возможности есть, плавать. Продолжение описания вявляет второй слой размышленний: «Я поймал маленькую рыбку. Осторожно проколол ее брюхо. Хотел освободить ее от воздушного шарика, чтобы она могла свободно есть, свободно плавать, свободно жить... Хотя она освободилась от воздуха, но лишилась жизни... Дилемма... [3, с. 119]. Свобода и смерть, вернее всего, смерть во имя свабоды! Автор в стихотворении в прозе акцентирует внимание именно на этой цели. Стихотворение «Камбала» приблизительно аналогичного характера, однако здесь закрепленные фрагменты относительно широки.

Любовь к жизни, чувствь свободы являются также основными лейтмотивами стихотворения в прозе «Граница». Шагающий вдоль берега по песку лирический герой видит утку, в страхе бросающуюся в воду, ее маленьких утят. «Один из утенков, зацепившись за кусты, не может вылезти. Нагнувшись, я взял в ладонь маленького утенка... Он пустил его в воду... Берег, граница. Из тесного гнезда в океан жизни» [3, с. 120]. Как видно, здесь гнездо олицетворяет замкнутость, неволю, а океан – символ свободы, вольности. Стихотворение в прозе «Море и я» настроено с начала и до конца на основе диалога человека с голубыми водами. В диалоге автор словами моря призывает человека к борьбе и смысл жизни видит в борьбе за идею: «Хватит болтаться без дела по моему берегу! Возьми кирку, перед тобою скалы, круши их, ищи смысл жизни!» [3, с. 122]. Идея преодолевания существующих преград, стремление к воле, свободной жизни нашла свое интересное художественное воплощение в стихотворении в прозе «Пень». Корнями вченившийся в скалы пень еще достаточно силен. Но в открытой борьбе он не является непоколебимным. Для того, чтобы его вытащить, свалить с дороги, нужна последовательная борьба: «Пень, снова с ломом в руках я встал на борьбу с тобой! Снова на моих ногах и руках заиграли мускулы... С ломом в руках я хочу поднять тебя... Держись, пень, я иду! Рано или поздно я опрокину тебя набок. Пень! [3, с. 122]. И здесь символизируются на фоне природы вопросы общества, на этом фоне оживляется художественное стремление автора.

В стихотворениях в прозе Ч.Гусейнова нашли отражение выраженные лирическими красками, действенными художественными средствами, и семейно-бытовые проблемы. Стихотворения «Он и она», «Таинственная» относятся к такому роду произведениям. В первом стихотворении автор сравнивает характеры и образ жизни серьезной девушки и молодого человека с мелким нравом. Поставленные лицом к лицу две морали, два мировоззрения призывают читателья избрать правильный путь. Стихотворение «Таинственная», напоминающе внутренний диалог, это душевныее признания одного молодого человека, высказывания о любви, верности любимой: «Ты меня не жди, таинственная девушка. Я не приду, не смогу прийти. Так как... У меня другая луна, другая возлюбленная» [3, с. 122].

Связанные с потерей матери грустные переживания с глубокой эмоциональностью передаются в стихотворении в прозе «Моей матери». Хотя мать физически покинула этот мир, но в сердце детей она не перестает жить: «Двадцать лет как тебя нет... Двадцать лет как ты есть... В моих мыслях. В крови. Во взгляде... Двадцать лет как ты из города в город, из страны в стран бродишь по белому свету... Смотришь... Моей походной, моими глазами. Двадцать лет как тебя нет? Двадцать лет как ты есть!» [3, с. 119].

Анализируемые художественные образцы дают возможзность обобщать ряд характерных признаков стихотворений в прозе Ч.Гусейнова. Глубокое философское содержание, краткие суждения или на основе фрагментов полное изображение идей, завоевание решающих позиций в символическом выражении деталей природы, в поэтической системе контрасты часто носят определяющую роль, лирико-эмоциональный настрой, удачное использование служащих для целей гармонии инверций, художественных вопросов, назывных и неполных предложений, художественное воплощение стремления к свободе – вот вкратце характерные признаки стихотворений в прозе Ч.Гусейнова. Некоторые корни лиризма и психологизма, наблюдаемые в последующих произведениях писателя, связаны именно с этими стихотворениями в прозе.

После публикации в 1966 году в журнале «Азербайджан» стихотворений в прозе Чингиз Гусейнов включил эти стихотворения в свою книгу, вышедшую в 1969 году [6]. Вышеуказанные стихотворения в прозе вошли в эту книгу под заголовком «Летние впечатления». В книге художественные отрывки под заголовком «Осенние размышления» также являются стихотворениями в прозе. В некоторых стихотворениях основное место занимают осенние раздумья. Например, в стихотворении в прозе «Родимое пятно» [6, с. 111-112] говорится об осынающихся яблоках. Садовник так обьясняет это явление: «Дерево точит червь... Поздно. Оно полностью сгнило. Его надо срубить». Последнее предложение стихотворения раскрывает идею автора: «Пятно на сердце, пятно на печени! Как избавиться от тебя?!» Как видно, и здесь автор на основе параллелизма и контраста человеческого настроения и деталей природы выражает свою мысль. В стихотворении в прозе «Ласточка» в символической форме критикуются существующие между людьми барьеры, препятствия. Стихотворение «Двери без ключей» – полный контраст стихотворения «Ласточка». В этом стихотворении в прозе описывается Бабир киши («киши» по-азербайджански-мужчина), для которого нет закрытых дверей, странствующего по городам и селам, а после смерти, неизвестно где похороненного. Автор мысленно с грустью обращается к этому человеку-весельчаку: «Твой лозунг – веселье, цель – празднество. Но почему ты в моей памяти остался таким грустным? Я помню твое веселье. Но внутренне ты был грустным. Тебя что-то волновало. Ты жаловался на исторические обстоятельства, жизненные события» [6, с. 125].

Мотивы стихотворения в прозе Ч.Гусейнова «Арфа» связаны со второй мировой войной. Автор, обращаясь к арфе, пишет: «Тебе много лет, история твоя длинна, но ты все еще молода, арфа». Потом следуют лирические размышления о вчерашнем, сегодняшнем и завтрашнем дне этого музыкалыного инструмента: «Только твой струны менялись три раза. Во времена Санкт-Петербурга – сгнили, в революционную пору Петрограда порвались, в военные годы Ленинграда стали жертвами грызунов... Хозяйка дома молодая женщина не умеет играть на арфе. Говорит, что бабушка отца играла на ней... Когда началась война, я была маленькой девочкой. Только начала привыкать к струнам. Учителя арфы убило осколком. Отец погиб на войне... Все вещи продали, осталась одна арфа, ведь она имеет душу. Сладкий голос, горячее дыхание, памяты преднов... Хочу иметь дочь с золотыми лаконами, заставившую заговорить арфу» [6, с. 122-123]. В этом стихотворении, с одной стороны, показывается трагедия одной семьи в военные годы, а с другой стороны, воспеваются бесмертность искусства, моральные ценности. Стихотворение в прозе «Мать» посвящено теме непреходящей любви к матери, преждевременно покинувшей этот мир. Потерявший в годы войны отца, а потом мать мальчик, повзрослев, выспоминает мать, какой она была в молодости: «Теперь тебе было бы шестьдесят лет. Однако я не могу вообразить тебя старой. Ты осталась в моей памяти молодой. Молодой и красивой. Красивей всех!» [6, с. 119]. Не принятие подлостей жизни, идея служения высоким идеалам, являющаяся кредом жизни писателя, нашли отражение в таких стихотворениях, как «Хлеб», «Пуля».

Все это еще раз подтверждает мастерство писателя, являющегося автором прославивших его крупных произведений таких, как «Фатальный Фатали», «Доктор Н.», «Мухаммед, Мамед, Мамиш».

В целом, интересные, запоминающиеся стихотворения в прозе известного писателя Чингиза Гусейнова в силу их идейно-художественного совершенства можно отнести к лучшим образцам этого жанра.

Литература

1.                   Гусейн Гашимли. Становление азербайджанского стихотворения в прозе. Баку, изд. «Нурлан», 2006.

2.                   Гусейн Гашимли. История азербайджанского стихотворения в прозе. Анкара, Гюндуз китабэви, 2007.

3.                   Чингиз Гусейнов. Стихотворения в прозе // Журнал «Азербайджан» (Баку), 1966, № 11.

4.                   Мир Джалал, Панах Халилов. Основы литературоведения. Баку, изд. «Маариф», 1988.

5.                   Абдулла Аббасов. «Свечи одной жизни» // Журнал «Азербайджан», 1983, № 10.

6.                   Чингиз Гусейнов. Крутой подьем. Баку, Азербайджанское государственное издательство, 1969.

Поступила в редакцию 20.07.2009 г.