Процесс выстраивания межрелигиозного диалога в период глобализационных вызовов на примере православия в России

Павловнин Максим Сергеевич,

аспирант кафедры социально-политических теорий Ярославского государственного университета им. П. Г. Демидова.

В современных условиях снижение конфликтности политических процессов подразумевает, в том числе, и необходимость установления межрелигиозного диалога. Основное воздействие межконфессионального диалога на гуманизацию межнациональных отношений может идти через его воспитательное воздействие на население. Подобный диалог сможет сформировать сознание людей разных вероисповеданий и национальностей в духе культуры мира, ненасилия и толерантности. Он приучает членов общества видеть в лице человека иной национальности и иного вероисповедания не чужака, которого следует опасаться, а равноправного партнера, заслуживающего доверия. Межконфессиональный диалог способствует выработке у населения уважения к религиозному плюрализму и культурному разнообразию.

Многие религиозные деятели хорошо понимают необходимость и важность межрелигиозного диалога в современных условиях и даже предпринимают определенные шаги для его налаживания, однако преодолеть препятствия, стоящие на этом пути, им не всегда удается. Одним из таких серьезных препятствий является именно позиция изоляционистов, которых немало практически в каждом вероисповедном сообществе.

Изоляционистски настроенная часть религиозных деятелей опасается межконфессионального диалога, по их мнению, с одной стороны это риск «потерпеть поражение» в ходе взаимодействия с другими конфессиональными общностями в сфере чисто богословской, а, следовательно, тем самым, усилить позиции своих идейных конкурентов. С другой же стороны, они опасаются того, что такой диалог может привести к ослаблению в рядах единоверцев неприязни к учению конкурирующей религии, что может активизировать интерес к ней. Но, пожалуй, больше всего их беспокоит то обстоятельство, что в ходе диалога происходит взаимное влияние его участников, которое расширяет их кругозор и побуждает уточнить (а может быть и изменить) представление об учении и практике «чужой» религии и по-новому взглянуть на свою.

Что касается православия, то на сегодняшний момент оно является единственной ветвью христианства, в рамках которой активно разрабатываются и обсуждаются изоляционистские проекты. В отличие от католицизма и протестантизма, православная церковь никогда не занималась активным экспортом религии в третьи страны, поэтому, по мере усиления глобализационных тенденций оказывается в наиболее проигрышном положении – помимо вызовов секуляризации она вынуждена сдерживать натиск конкурирующих религий. В свою очередь западное христианство в большей степени обеспокоенно не борьбой с глобализацией, а созданием альтернативных глобальных проектов.

В России общество и государство традиционно представляли собой два противоположных полюса, два центра сил с весьма несовпадающими интересами. Всё чаще отечественные исследователи подчёркивают чрезмерную политизацию религии, как пишет, например, Станкевич Галина Викторовна: «Политизация религии обусловлена тем, что современное человечество разочаровано в научном рационализме западного мышления, поэтому активно принимает участие в различных религиозных движениях и легко подвергается влиянию современных религиозных течений, которые, опираясь на народные массы, стремятся приблизиться к институтам власти»^[1]. Теоретически, церковь может занимать промежуточную позицию между обществом и государством, реализуя социальный заказ в области контроля и нравственной оценки деятельности власти. Однако на практике можно наблюдать несколько иную картину. Сама церковь по-прежнему ориентирована на еще большее усиление сотрудничества с властью, в то время как в обществе (в том числе и верующей его части) постепенно формируется недовольство этой ситуацией. При сохранении существующих тенденций в массах может сложиться ощущение отрыва церкви от народа, превращение ее в придаток государства. В случае же крупного социально-политического просчета со стороны властей или непопулярной реформы церковь частично лишится авторитета организации, формирующей моральный императив как для власть имущих, так и для рядовых граждан. Что весьма прискорбно, так как помимо стандартных социальных функций, в условиях современной России церковь имеет реальные перспективы стать недостающим и главное – естественным, привычным, не вызывающим недоверия или подозрений институтом гражданского общества, способного эффективно выполнять функцию посредничества между народом и властью.

К глобализации православие относится довольно сдержанно, хотя и не без своих собственных опасений. В частности, это относится и к веяниям «западных» трактовок христианства в лице всё более распространяющихся на территории России и СНГ католичества и протестанства. Представители Русской Православной Церкви, в то же время, признают факт существования реальной платформы для выстраивания сотрудничества с католической церковью и консервативными протестантскими общинами. Основаниями для такого сотрудничества, по мнению некоторых иерархов, могут стать высокий авторитет православия и общность разделяемых консервативными христианскими конфессиями опасений, связанных с современными тенденциями развития общества^[2].

Тем не менее, в современной России сложившимся можно считать только закономерный диалог двух крупнейших конфессий, как на уровне религиозных элит, так и на уровне рядовых верующих ­– православия и ислама. Однако подлинный межконфессиональный диалог возможен лишь в условиях широкого межрелигиозного сотрудничества. А без пересмотра Русской православной церковью, как ведущей религиозной организации России, отношения ко всем религиозным конфессиям, действующим в нашей стране на законных основаниях, ситуация в данной области не изменится. Ведущую роль РПЦ в этом вопросе подчёркивают многие исследователи: «Активное влияние РПЦ на процесс политической и культурной трансформации российского общества выглядит тем более странным, если учесть, что Россия сегодня представляет собой многонациональное и поликонфессиональное общество, светское государство, регулируемое на основе гражданских, а не религиозных норм»^[3]. С другой стороны, содействовать формированию межконфессионального диалога должны так же государство и общество, в лице политических партий и различных некоммерческих организаций самого широкого толка – этнических, религиозных, политических, правозащитных, культурных, благотворительных и иных. Необходимо организовать регулярное проведение расширенных мероприятий, посвященных не только сопряженным с религией вопросам веротерпимости и преодолению экстремизма и терроризма, но и актуальным социально-политическим проблемам современности, в равной мере касающихся людей всех форм вероисповедания, а так же тех, кто не исповедует никакой религии.

Bitpapa отзывы

о сервисе для криптовалют Bitpapa

otzivbitpapa.com

Без проведения под руководством государства, а так же наиболее значимых религиозных и светских общественных организаций соответствующей работы по формированию взаимопонимания и взаимоуважения представителей различных этно-конфессиональных групп, дальнейший процесс выстраивания межконфессионального диалога в нашей стране едва будет проходить эффективно и конструктивно.

Встречное движение религиозных организаций должно сопровождаться активной воспитательно-просветительской работой среди населения, ликвидацией религиозной неграмотности и предрассудков под эгидой светских и религиозных властей. В условиях многонациональной и поликонфессиональной структуры российского общества формирование у населения адекватного представления о религиях людей, живущих с ними бок обок, может стать эффективной гарантией отсутствия конфликтов на почве взаимного непонимания или конфессиональных предрассудков. Данная просветительская деятельность должна осуществляться в рамках политики социального служения гражданскому обществу.

И хотя сама церковь, по определению, институтом гражданского общества быть не может, ряд специфических свойств позволяет ей служить важным связующим звеном между гражданским обществом и правовым государством^[4]. Общество заинтересованно в церкви как моральном арбитре для политической власти, власть, в свою очередь, заинтересована в церкви как дополнительном источнике ресурса легитимности. «Противоречия между светским и сакральным проявляются тогда, когда решение политических и социальных вопросов связано со сферами, где традиционная религия на протяжении столетий играла решающую роль и определяла «правила игры» – семья, образование, гендерные роли и отношения, биоэтические вопросы»^[5]. Такое положение позволяет церкви в теории сохранять баланс между реализацией социального и политического заказов, однако на практике мы этого не наблюдаем. Соответственно, еще одним важным условием реализации стабилизационного потенциал религии является осторожный, взвешенный подход церкви к сотрудничеству с органами государственной власти и сбалансированное отношение государства к легально действующим религиозным организациям. Государство должно содействовать максимальному раскрытию социального потенциала всех религий на территории нашей страны, вместо того чтобы осложнять его – где бюрократическими ограничениями, а где – гипертрофированной опекой.

Конечно, это лишь некоторые из возможных путей оптимизации политико-религиозных взаимоотношений в России, однако их реализация может стать значительным шагом на пути к полному раскрытию стабилизационного и консолидационного потенциала религии, а так же снижению остроты многих конфликтов – в том числе и социально-политических.

Литература

1.                  Баёв П. А. Церковь и служитель культа в медийном дискурсе отечественного социума //Социс. 2011. №2. С. 118-128.

2.                  Дробижева П. М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. М.: Центр общечеловеческих ценностей, 2003. 376 с.

3.                  Каргина И. Г. Новые формы сакрализации светского и секуляризации сакрального в христианских обществах //Социс. 2010. №6. С. 52-62.

4.                  Лебедева Н. М., Татарко А. Н. Ценности культуры и развитие общества. М.: Изд. дом ГУ – ВШЭ, 2007. 528 с.

5.                  Рябых Г. Русская православная церковь в системе современных международных отношений //Полис. 2008. №2. С. 23-38.

6.                  Станкевич Г. В. Религиозные факторы в политике современных государств // Право и политика. 2011. №7. С. 1096-1100.

Поступила в редакцию 04.03.2013 г.