Взаимосвязь идентичности и эгоцентризма в личностно-аффективной сфере в юношеском возрасте
Черникова Алина Александровна,
аспирант Восточноукраинского национального университета им. В. Даля, г. Луганск, Украина.
Постановка проблемы
В исследованиях феномена эгоцентризма отмечается, что он проявляется как в интеллектуальной, так и в мотивационно-потребностной сфере личности. Представления о явлениях эгоцентризма в личностно-аффективной сфере, в свою очередь, также не согласованы между собой. В ряде исследований указывается на то, что между эгоцентризмом в познавательной и в личностно-аффективной сфере существуют генетические взаимосвязи, однако теоретически предполагаемые взаимосвязи не обнаруживаются в эмпирических исследованиях.
Вместе с тем, изучение взаимосвязей между феноменами центрации в интеллектуальной и аффективной сферах представляется важным, поскольку позволит внести вклад в формирование целостного представления о процессах развития личности и получить новые факты для решения проблемы единства аффекта и интеллекта. Понимание особенностей эгоцентризма и тех механизмов, которые приводят к его формированию, может стать ориентиром для психолого-педагогического воздействия с целью предупреждения дезадаптивных вариантов развития.
Анализ последних исследований и публикаций
Исследование проблематики идентичности носит стратегический характер, поскольку затрагивает базовые, онтологические вопросы о сущностном в человеке и его адекватном воплощении в социальной действительности, о смысловых основаниях бытия человека.
Идентичность как психологическая проблема разрабатывалась с методологически различных точек зрения. Вопрос об инвариантном и сущностном в человеке всегда был в центре внимания философских исследований (М. М. Бахтин, Н. А. Бердяев, Д. Локк, М. Хайдеггер, Д. Юм и др.) [4].
Личностно-индивидуальный срез исследования феномена персональной идентичности затрагивает область субъективного, наполненного уникальными смыслами переживаемого «Я» (Т. Бьюдженталь, А. Лэнгле, Д. Мадди, А. Маслоу, Р. Мей, К. Роджерс, В. Франкл и др.). Исследования в рамках социально-психологической проблематики рассматривают идентичность как самоопределение в социально-групповом пространстве относительно многообразных общностей, осознание и переживание принадлежности к ним (В. С. Агеев, Г. М. Андреева, М. Борневассер, М. Г. Ионин, Д. Тернер, Г. Тэджфел, В. А. Ядов и др.) [3].
Подход в контексте теорий возрастных кризисов развития рассматривает идентичность как специфический феномен юности,
возрастное новообразование, имеющее свои истоки и направление развития (Л. И. Божович, А. Ватерман, Л. С. Выготский, Ф. Дольто, И. В. Дубровина, И. С. Кон, Д. Марсия, А. М. Прихожан, Н. Н. Толстых, Д. И. Фельдштейн, Г. А. Цукерман, Э. Эриксон и др.) [3].
В отечественной психологии представления об идентичности традиционно развивались в рамках исследований самосознания и самоотношения, кроме того идентичность рассматривалась как один из аспектов проблемы «Я». На сегодняшний день благодаря усилиям отечественных ученых Б. Г. Ананьева, Л. И. Божович, Л. С. Выготского, И. С. Кона, А. Н. Леонтьева, М. И. Лисиной, В. С. Мерлина, В. С. Мухиной, Л. Д. Олейника, Л. С. Рубинштейна, А. Г. Спиркина, В. В. Столина, И. И. Чесноковой, Е. В. Шороховой и др., сложился определенный категориальный аппарат в области изучения самосознания, в его рамках установлены взаимосвязи между понятиями самосознание, самоотношение, самооценка, достаточно хорошо изучены такие вопросы как соотношение сознания и самосознания, структура самосознания, генезис и возрастные особенности самосознания, образ Я [7].
Таким образом, в отечественной психологии оформилась следующая эвристическая последовательность сознание – самосознание − образ Я. Можно ли просто заменить термин «самосознание» на термин «идентичность»? Будучи в некоторой степени эквивалентами, термины «самосознание» и «идентичность» не являются взаимозаменяемыми и абсолютно тождественными понятиями. «Вводя термин «идентичность», мы можем тематизировать нерефлексивные, ускользающие от контроля «самосознания» содержания и вместе с тем не прибегать к зарезервированным психоанализом понятиям «подсознание» и «бессознательное» (В. С. Малахов) [2, С. 75-83].
Понятие «идентичность» постулирует по определению тождество с «другим», идентичность изменчива и непостоянна как в самоощущении, так и в сопоставлении с постоянно меняющимися другими индивидами.
Основные материалы исследования
В русле психоаналитической традиции в качестве источника возникновения и развития личностно-аффективных компонентов эгоцентризма помимо процессов развития самости рассматриваются процессы становления идентичности.
Идентичность, в соответствии с представлениями Эрика Эриксона, − осознаваемый и личностно принимаемый образ себя, чувство адекватного и стабильного владения собственным «Я» не зависимо от изменений «Я» и ситуации; способность личности к самореализации и полноценному решению задач, которые возникают у нее на определенном этапе развития. При этом, чувство идентичности сопровождается ощущением целенаправленности и осмысленности собственной жизни и уверенности во внешнем одобрении. Развитие идентичности Э. Эриксон рассматривает как взаимодействие трех компонентов: телесных, социальных и собственно психологических (эго-процессов), последние ответственны за интеграцию первых и вторах [8].
Идентичность против диффузии идентичности — это именно тот интерактивный конфликт, который Э. Эриксон постулирует в качестве главной дилеммы отрочества-юности. Скачок роста, развитие гениталий и внезапное пробуждение сексуальных импульсов — все вместе создает разрыв с предыдущим опытом индивидуума. Вопрос «кто я?» приобретает новую остроту, когда юноши и девушки на пороге половой зрелости стараются изо всех сил сохранить самоуважение и личную целостность. Молодые люди не всегда разрешают дилемму идентичности путем позитивного выбора. Некоторые выбирают негативную идентичность — отказ от прежней идентификации, независимо от того, касается ли она расы, половой роли, религии или социально-экономического положения [8].
Для разрешения дилеммы «идентичность/диффузия идентичности» требуется два условия: наличие кризиса и связывание себя обязательством. Под «кризисом» имеется в виду столкновение молодых людей с ситуацией множественного выбора и напряженные поиски единственно приемлемого для себя решения (например, выбор будущей профессии или вероисповедания). Обязательство подразумевает твердую приверженность личному выбору после напряженного исследования альтернатив. Можно сказать, что связавший себя обязательством индивидуум достиг определенного уровня идентичности.
Помимо статуса достижения идентичности молодые люди могут находиться и в ином положении. Статус диффузии идентичности предполагает отсутствие взятых на себя обязательств (в отношении профессии, религиозных убеждений и т. д.) безотносительно к тому, имел ли место кризис в жизни данного человека или нет. Предрешенность идентичности — это статус тех, кто связан твердым обязательством в отношении собственной жизни без какого-либо рассмотрения и анализа альтернатив; другими словами, они не испытывали никакого кризиса, и выбор идентичности мог быть в равной мере выбором их родителей, как и их собственным выбором. Наконец, статус моратория — удел тех, кто находится в продолжающемся кризисе, который еще не предоставил им возможности принять твердое решение.
Общество ожидает от молодых людей, чтобы они собрали воедино все имеющиеся у них к этому времени знания о самих себе, интегрировали разные образы себя в личную идентичность. Общество предоставляет юношам и девушкам специальное время и возможности того, чтобы они сформулировали для себя согласованный и ясный «свод» личных ценностей. Чувство эго-идентичности – возросшая уверенность индивида, в том, что его внутренняя оценка собственной тождественности и целостности, согласуется с внешней оценкой, данной другими. Следовательно, юноши, находящиеся в состоянии кризиса идентичности, озабочены тем, что они из себя представляют, соответствуют ли они ожиданиям других, проявляют ли свою индивидуальность, демонстрируют ли достигнутую идентичность; часто болезненно фокусируют свое внимание на том, как они выглядят в глазах других по сравнению с тем, что они сами думают о себе. Очевидно, чем дальше юноши от достигнутой идентичности, тем больше им необходима обратная связь от окружающих, тем больше они склонны мысленно предвосхищать реакции других на себя, а затем сравнивать реальное отношение к ним с прогнозируемым.
На противоположном полюсе по отношению к сформированной идентичности находится ролевое смешение, или диффузия идентичности. Человек, страдающий от «расплывчивости» идентичности, надолго остается в состоянии повышенного внимания к тому, как окружающие реагируют на него.
Таким образом, можно ожидать, что у человека, демонстрирующего кризис идентичности или ее диффузию, будто ярко проявляться феномены центрации на себе в личностно-аффективной сфере.
Требования общества к формированию идентичности и связанная с этим озабоченность самих юношей, могут приводить их к смешению собственных проблем и проблем, интересов других людей. Транслируемые ими в культуре требования к формированию идентичности в юношеском возрасте могут ошибочно пониматься субъектом как повышенный интерес окружающих к ним персонально, а не как общин требования ко всем людям данного возраста. Из-за подобного смешения также может возникать описанная Д. Элкиндом «Воображаемая аудитория» как один из компонентов эгоцентризма в юношеском возрасте [1].
Новизна опущений юношей и девушек, проявляющаяся у них из-за развития идентичности, может приводить к возникновению чувства собственной уникальности и неуязвимости, что характеризует «Личный миф».
Формирование идентичности не является линейным процессом. Даже имея в какой-то области реализованную идентичность, человек может вновь испытать кризис или вернуться в диффузное состояние.
Возможно выделение различных типов идентичности. Классификации основываются не таких параметрах, как наличие или отсутствие кризиса идентичности, сила и наличие решений, принятых относительно себя и своей жизни, открытость новому выбору (Н. В. Антонова) [6, С. 125].
Дж. Марсиа были выделены четыре статуса эго-идентичности:
1. «Диффузия идентичности» − определяется наличием кризиса и отсутствием или избеганием принятых обязательств и решений.
2. «Предрешенность, или принятая (заимствованная) идентичность» − отражает состояние человека, утвердившегося в своих основных ориентациях, при отсутствии признаков (или их незначительности) переживания кризиса.
3. «Мораторий» предполагает нахождение человека в данный момент в состоянии кризиса, при слабости и неопределенности его предпочтений, выбирающего между альтернативами.
4. «Достигнутая идентичность» относится к людям, которые пережили период кризиса и сделали определенный выбор в отношении профессиональных и идеологических целей и позиций [2].
Канадские исследователи экспериментально изучали процесс развития идентичности как возможный источник развития таких личностно-аффективных компонентов эгоцетризма как «Воображаемая аудитория» и «Личный миф» (J. Nicolik, B. O’Connor). В исследовании принимали участие учащиеся выпускных классов и студенты-первокурсники. Диагностировались степень выраженности личностно-аффективных компонентов эгоцентризма, статусы идентичности и уровень развития формальных операций [5].
Значимых отношений между выраженностью личностно-аффективных компонентов эгоцентризма и развитием формально-оперционального мышления обнаружено не было. Вместе с тем, результаты показали существование невысокой, но значимой корреляции между выраженностью личностно-аффективных компонентов эгоцентризма и степенью сформированности идентичности. Высокой степени выраженности эгоцентризма соответствовали два статуса идентичности – «Кризис идентичности» и, вопреки ожиданиям, − «Достижение идентичности».
Низкие значения по эгоцентрическим шкалам соответствовали статусу «Диффузия идентичности», что также не согласуется с теоретическими предположениями. Авторы объясняют наличие высокой степени выраженности эгоцентризма у испытуемых с «Достигнутой идентичностью» тем, что переживания связанные с формированием идентичности настолько ярки, не сравнимы ни с чем из предыдущего опыта, что юноши центрируются на этих новых переживаниях, считая, что никто другой не может чувствовать ничего подобного. Вместе с тем, авторы отмечают, что для обоснованных выводов о том, как идентичность взаимосвязана с выраженностью личностно-аффективных компонентов эгоцентризма, необходимо продолжить изучение юношей с разной степенью сформированности идентичности. В целом, результаты исследований позволяют говорить том, что «Воображаемая аудитория» и «Личный миф» могут быть обусловлены не столько развитием формальных операций, сколько процессами формирования эго-идентичности.
Выводы
Идентичность представляет собой динамическое образование, внутреннюю структуру, интегрирующую отдельные аспекты личности в единое целое без потери их своеобразия. Эгоцентризм носит двойственную роль, в зависимости от субъективных жизненных задач, стоящих перед индивидом в условиях кризиса идентичности: защитную, предохраняя «Я» человека от чувства стыда и возможного ущерба, и ресурсную, открывая перед индивидом новые возможности, позволяя ему сохранить и повысить самоуважение, усилить собственное «Я». Исследования взаимосвязи и взаимозависимости проявлений феномена эгоцентризма и становления идентичности показывают, что особенности проявления и снижение выраженности различных аспектов эгоцентризма связаны с процессом становления идентичности. Так кризис идентичности (соответствующий статусу «мораторий») сопряжен с усилением выраженности эгоцентрической. Достижение идентичности связано, с одной стороны, со снижением, до среднего, уровня эгоцентрической направленности личности, а также с существенным снижением проявлений «Воображаемой аудитории», чувства собственной неуязвимости и всемогущества. Но, с другой стороны, ему сопутствует яркое, хотя и кратковременное (начальный этап достижения идентичности) переживание собственной уникальности.
Литература
1. Абрамова Г. С. Возрастная психология / Г. С. Абрамова. − М.: Наука, 1997. – 243 с.
2. Андреева Г. М. Социальная психология: учебник для высших учебных заведений / Г. М. Андреева. – М.: Аспект Пресс, 2006. – 363 с.
3. Антонова Н. В. Проблема личностной идентичности в интерпретации современного психоанализа и когнитивной психологии / Н. В. Антонова // Вопросы психологии. – 1996. − №1. – С. 131-143.
4. Божович Л. И. Психология формирования личности / Л. И. Божович. – М.: Аспект-пресс, 1995. – 276 с.
5. Кон И. С. Психология ранней юности / И. С. Кон. − М.: Политиздат, 1989. – 361 с.
6. Миславский Ю. А. Саморегуляция и активность личности в юношеском возрасте / Ю. А. Миславский. – М.: Педагогика, 1991. – 152 с.
7. Райс Ф. Психология подросткового и юношеского возраста / Ф. Райс. − СПб.: Питер, 2000. – 624 с.
8. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис / Э. Эриксон. – М.: Наука, 1991. – 312 с.
Поступила в редакцию 24.12.2013 г.