Соотношение человека и природы: философско-антропологическая реконструкция

Петренко Дмитрий Владимирович,

кандидат философских наук, докторант кафедры теории культуры и философии науки Харьковского национального университета им. В. Н. Каразина.

Статья посвящена рассмотрению философских рефлексий соотношения человека и природы. Цель статьи – исследование артикуляций природы в различных направлениях философской антропологии, формирующихся с Нового времени. Данное исследование также поможет обозначить истоки артикуляции «человеческого/животного» в современных философских и научных концепциях.

Ключевые слова: артикуляция, антропология, природа, человек, животное, культура.

Keywords: articulation, anthropology, nature, human, animal, culture.

Философия второй половины ХХ века прошла путь от онтологизации структурных отношений в мысли Альтюссера и Фуко до радикализма деконструктивстской философии, что в пределе привело к преодолению антропоцентрических стратегий философствования. В этом смысле многие линии современной философии строятся на руинах антропологической философии, принципиально накладывая запрет на размышления о человеке, отсылая к радикальным антигуманистическим программам структуралистской и постструктуралистской философии. Р. Грушин обозначает все эти тенденции в современной философии как нечеловеческий поворот [4, p. VIII] – принципиальное преодоление «вопроса о человеке», который, как считают многие исследователи, был снят еще структуралистами и постструктуралистами. Поэтому особую актуальность для современной философии представляют попытки осмыслить причины кризиса классических направлений философской антропологии. Цель статьи – реконструкция истоков проекта философской антропологии. Пересмотр оснований философской антропологии поможет более тщательно в будущих исследованиях проанализировать причины кризиса антропоцентрического мышления в философии конца ХХ века и открыть путь для новых стратегий понимания человека.

Автономизация человека является результатом ряда сложных процессов, истоки которых обнаруживаются еще в философии и науке ХVII века. Можно сказать, что имманентизация понимания человеческого в ХІХ веке, отсекающего, по словам Ницше, Бога за сценой, а если определять данный процесс в более широком контексте, отменяющего любые формы трансцендентного объяснения, является лишь вторичной артикуляцией, следующей за рядом процессов, осуществленных в мышлении на несколько веков ранее.

Если открытие радикальной имманетности в понимании человеческого – это вторичная артикуляция, то первичная выражается в отделении области человеческого от области природного, которое в свою очередь является импликацией разделения социум/природа, актуализированного в Новое время.

По определению Б. Латура, начало Нового времени фундируется своеобразной конституцией, разделившей мир природы, теперь представляемый исключительно посредством лаборатории, и мир социума, представляемый политикой. Французский мыслитель здесь открывает две операции: очищение и медиация. С одной стороны, природное должно быть помыслено как отдельная область, и это возможно благодаря очищению, с другой – при помощи науки должна сохраняться возможность медиации, включающая природу в область человеческого посредством представления в научных исследованиях. Процедура очищения также формирует понимание природы вне трансцендентных удвоений, в той или иной форме все еще проявляющихся в посткартезианской философии. Отсюда радикальность сопоставления фигур Бойля и Гоббса.

Как пишет Латур, «Бойль и его бесчисленные последователи непрерывно искусственным образом создают природу и в то же самое время утверждают, что открывают ее; Гоббс и его заново определенные граждане непрерывно конструируют своего Левиафана при помощи расчетов и социальной силы, но используют при этом все больше и больше объектов, чтобы продлевать его существование» [3, с. 97]. Эти две противоположные тенденции Латур называет двумя гарантиями конституции Нового времени, которая обретает свое завершение только благодаря введению третьей гарантии, снимающей антагонистичность столкновения природы Бойля и общества Гоббса. Третья гарантия опирается на работу очищения и утверждает абсолютное различие природы и общества, что в XIX-XX веках отразится в конструировании различия природы и культуры. Важным является вывод о том, что это различие не есть фундаментальная демаркация, отделяющая раз и навсегда определенное природное, а, скорее, наоборот, оно ситуативно фиксирует всегда подвижную линию разграничения, т.к. работа очищения никогда не может быть завершена в полной мере.

Принятие такой ассиметричной оптики при маркировке человеческого делает парадоксальным любое высказывание о человеческой природе. По определению французского антрополога Ф. Дескола, здесь мы имеем дело с «проблемой, которую перед нами ставит этот старый оксюморон западного мышления: человеческая природа. Могут ли расколотые изнутри существа, сходные по своему телу и по своим аппетитам с животными и с богом или с трансцендентными принципами по своему нравственному поведению, обладать собственной природой? ... Почему рефлексивное сознание, интенциональность, нравственное начало и порядочность свойственны только человеку, когда столько всего указывает на то, что это не так?» [2, с. 233, 234].

Первичная артикуляция, устанавливающая человеческое через маркировку и исключение природы, формирует одну из наиболее значимых для автономистского антропологического проекта именных двоек: человек/животное. Это разграничение, как показывает Д. Агамбен, утверждает парадоксальность любой автономистской антропологии, всегда начинающей свою артикуляцию с вычитания «голой жизни». Фигура животного здесь маркирует изначальную инаковость, подспудно присутствующую в любом автономистском антропологическом проекте начиная, по крайней мере, с XIX века. Все эти процессы могут актуализироваться, по определению Д. Агамбена, «лишь создавая внутри себя некую зону неразличимости, в которой – подобно missing link, которого всегда недостает, так как виртуально оно «уже здесь», – должна свершиться связь между человеческим и животным, между человеком и не-человеком, говорящим и живущим. На самом деле эта зона подобно всякому исключающему пространству совершенно пуста, а подлинно человеческое, которое должно здесь свершиться, является исключительно местом постоянно возобновляемого решения, при котором цезуры и их сложение непрерывно смещаются и сдвигаются. Как бы там ни было, таким образом достигается не животная и не человеческая жизнь, но всего лишь отделенная от самой себя и исключенная жизнь – всего-навсего голая жизнь» [1, с. 50].

Различие человека/животного, суверенной власти / голой жизни (в терминологии работы Агамбена «Homo sacer») или, в несколько упрощенной формулировке, культуры/природы утрачивает статус универсального разграничения и располагается на подвижной линии ускользания, иногда кристаллизуемой в следах и метках автономистских определений человека, которые составляют не более чем ситуативную разметку пребывающего в становлении пространства. Плавающее различие человек/животное – это одна из причин незавершенности любой антропологии, неизбежно постулирующей зияние в основании любой эссенциалистской и автономистской по сути или по форме концепции человека. Зияние и утверждаемое, и сокрываемое жестом первичной артикуляции.

Итак, автономно мыслимый человек является продуктом двух главных операций – первичной артикуляции, отсекающей область природного, и вторичной артикуляции, налагающей запрет на любые трансцендентные объяснения. Конечно, в чистом виде эти операции никогда не были завершены, оставляя как возможность для субстанциализации природного понимания человека, так и пространство для трансцендентных решений антропологических апорий. Все же призрачная фигура человека, по крайней мере, начиная с XIX века, располагается в открытом артикуляциями промежутке и утверждает собственную автономность, всегда способную соскользнуть в неавтономность природного или божественного.

Литература

1.                  Агамбен Дж. Открытое / Джорджо Агамбен; [пер. с итал. Б. Скуратова]. – М.: РГГУ, 2012. – 112 с.

2.                  Дескола Ф. По ту сторону природы и культуры / Филипп Дескола; [пер. с фр. О. Смолицкой, Д. Рындина]. – М.: Новое литературное обозрение, 2012. – 584 с.

3.                  Латур Б. Нового времени не было. Эссе по симметричной антропологии / Бруно Латур; [пер. с фр. Д. Калугина]. – СПб.: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2006. – 240 с.

4.                  Grusin R. Introduction / Richard Grusin // The nonhuman turn [eb. by R. Grusin] – Chicago; Minneapolis: Univ. оf Minnesota Press, 2015. – P. VII-XXIX.

Поступила в редакцию 29.07.2015 г.