Социолингвистические способы имплементации орфографической нормы
Чурляев Михаил Алексеевич,
аспирант Московского городского педагогического университета.
В статье рассматривается социолингвистический аспект природы орфографической нормы и орфографического стандарта в контексте сопоставления способов имплементации орфографического стандарта на примере разных языков и рассмотрения характеристик орфографических норм в составе одного языка.
Ключевые слова: орфография, орфографическая норма, орфографический стандарт, нестандартная орфография
Особенностью орфографии является вторичный и конвенциональный характер её природы. Особенности выбора, принятия и изменения орфографической нормы предопределяются сложившейся договорённостью группы лиц, пользующихся данной письменностью для осуществления элементов социального взаимодействия друг с другом.
Существуют два взгляда на проблематику изучения орфографии — автономный и социолингвистический. В рамках первого, оптимальность графических и орфографических элементов письменности рассматривается в соответствии с грамматикой языка. В рамках второго, особенности орфографии предопределяются языковой идеологией и социальными факторами [17, 15].
Отечественные исследователи чаще всего воспринимают орфографию как систему правил, устанавливающую единообразное написание слов и их форм [3, 4], однако отдельные исследователи подмечают тенденции в орфографии к вариативности [1, 194], а также указывают на наличие нерегулируемых правилами «зон орфографической нестабильности» [5, 3-4]. В настоящее время отмечается «относительный скептицизм» в российском обществе по отношению к словарной норме, «появляется представление о том, что возможна индивидуальная норма написаний, а правила обязательны не всегда и не для всех». [5, 2]
Как отмечает А. Йаффе, нестандартная орфография — это такая орфография, которая не обладает достаточным социальным влиянием, чтобы стандартизировать и прескриптивно навязать свои лингвистические формы. С другой стороны, сам стандарт характеризуется как «абстракция от практики» [12, 500]. С. Джонсон пишет, что «формальный процесс стандартизации сам по себе противоречит лингвистической реальности».[14, 32]
Социолингвистический подход воспринимает орфографическую норму как элемент грамотности. Грамотность, по М. Себбе, это «не просто способность уметь читать и писать, но и умение применять связанные с этим знания для специфических целей в специфических контекстах», и орфография в этом контексте рассматривается как «часть «технологии системы письма»»[17, 13]. Нелицензированные отклонения могут быть осознанными и неосознанными, и осознанные несут в себе некий социальный контекст, сигнализирующий о принадлежности к определённой социальной группе или о стилистической имитации на письме, например, особенностей диалектного произношения.[17, 34]
Вместе с тем, уместно заметить, что встречаемая вариативность написания может в ряде случаев представлять из себя существенную проблему, в том числе и при научном анализе текстов. Так, например, В. М. Жирмунский упоминал орфографию древнегерманских письменных памятников, как отличающуюся «большой пестротой и противоречивостью в результате непоследовательного и часто неумелого приспособления чужого латинского письма», что «требует весьма сложной интерпретации» [2, 412]. Письмо служит для графического и орфографического отображения языка, и, соответственно, фиксирует происходящие в языке процессы грамматического характера. Фердинанд де Соссюр отмечал, что ознакомление с языком происходит главным образом через письменную форму, а зачастую письменные источники и вовсе являются единственным способом получения сведений о языке.[6, 62].
Таким образом, при взаимодействии с любым письменным источником встаёт немаловажный вопрос – насколько возможно судить по неким рассматриваемым текстам об орфографии и грамматике самого языка? И письменные памятники прошлого, и современные тексты отдельных языков и социальных групп одного и того же языка могут обладать в орфографическом плане определенной долей вариативности. В этой связи целесообразно задаться вопросом об определении и свойствах орфографической нормы в языке – насколько (и каким образом) она фиксирована, насколько широко она распространена?
Можно предложить два определения орфографической нормы:
Орфографическая норма в узком смысле подразумевает некий официальный институционализированный орфографический стандарт, принимаемый как эталон в государственных и образовательных учреждениях [17, 46]. По характеру имплементации орфографического стандарта целесообразно выделить:
1. Отсутствие стандарта – понятие орфографического стандарта языка как такового отсутствует. Написание в подобном случае саморегулируется на уровне графики, путём пофонемного сопоставления живого звучания с буквами-графемами. Так, например, в древнеанглийском существительное wig могло также быть написанным также как weoh, причём в одном и том же тексте [9, 103], и подобное нерегулируемое орфографической нормой свободное варьирование написаний продолжает встречаться в английском языке вплоть до 17 века [16, 5]. Таким образом, текст в данном случае выполняет скорее транскрипционную функцию, «знание слов на письме шло от знания слов как речи»[15, 48]. Подобный подход встречается и в настоящее время, например, в отношении некоторых креольских языков [17, 121].
2. Авторитетно-установленный стандарт – стандарт есть, но его границы размыты и держатся на авторитете периодически обновляющихся словарей и грамматик. Например, современный английский язык не обладает официальным государственным регулятором, и ответственность за воплощение орфографического стандарта лежит по факту на тех редакционных и издательских организациях, которые взаимодействуют с текстами — соответственно, например, U.S. Government Printing Office пишет в соответствии с одним стандартом, а газета «Chicago Tribute» c 1870 до 1975 года печатала статьи в соответствии со своим собственным взглядом на орфографическую норму (используя, например, слово «thru» вместо «through», и т.д.). Как результат подобных действий часть таких слов (например, "altho", "thoro") теперь расцениваются организацией (U.S.) National Education Association как вполне допустимые к употреблению [11].
3. Законодательно-закреплённый стандарт – стандарт и границы его применения определены на законодательном уровне. Так, например, реформу немецкого языка 1996 года С. Джонсон видит, как попытку правительства Германии вернуть контроль над стандартизацией орфографической нормы [14, 32]. Осознавая плюрицентричность самого немецкого языка (и, как следствие, вариативность орфографического написания) при достаточно равнопрестижном статусе немецких диалектов, немецкое правительство указывает на чёткие границы применения своего стандарта — чётко разграничивая сферы публичного и частного.
Орфографическая норма в широком смысле подразумевает узус отдельно взятой социальной группы, без учёта престижности статуса этой группы — например, нестандартная орфографическая норма в субкультуре людей, рисующих граффити [17, 5-6]. Данный узус также способен обзаводиться своим собственным стандартом, отклонения от которого в сфере применения данного узуса будут также считаться нелицензированными. Отличие нестандартной орфографической нормы от орфографического стандарта заключается в недостаточном социальном влиянии нестандартной орфографической нормы. Тем не менее, по характеру имплементации нестандартной орфографической нормы в сфере влияния применяющей его социальной группы также можно выделить:
1. Отсутствие стандарта – норма стабилизируется на графическом уровне и соотносится со звучанием речи (т.н. «глазной диалект» («eye dialect») [13, 205]). Сюда относятся либо попытки подчеркнуть фонетическое отличие диалекта (например, пародирование диалекта жителей юга США через такие слова и фразы как «y'all», «howdy, pardner?»), либо осознанный стилистический эпатаж, либо же истинная безграмотность и незнание языка.
2. Анти-стандарт – норма учитывает авторитет орфографического стандарта, в определённой степени зависима от него и старается не отходить от него слишком далеко — так, например, Ю.В. Уткин приводит понятие «эрратография» (также встречаемое как «антиорфография») [7, 136] в отношении альтернативных орфографических написаний слов, сложившихся и широко распространённых в Интернете — эти нарушения намеренны, продуктивны и даже системны — например, морфемы -ег, -чег, -нег вместо -ик, -чик, -ник в словах типа: красавчег, памятнег – но при этом не самостоятельны, а как бы намеренно «зеркалят» часть норм стандарта.
3. Альтернативный стандарт. Норма стабильна, системна и при этом индифферентна к норме официального орфографического стандарта. Сюда можно отнести, например, как не пользующиеся широкой известностью радикальные проекты реформы английского правописания [10], так и продолжавшееся некоторое время использование дореволюционной орфографии русского языка в изданиях российских эмигрантов заграницей [4, 30], а также издания «немецкой альтернативной прессы» и немецких журналов-«фанзинов» [8, 515].
По причине потенциальной возможности существования нескольких достаточно стабильных и систематизированных норм одного и того же языка допустимо утверждать о такой особенности орфографии, как рекурсивность орфографических норм. С точки зрения современного русского языка дореволюционный вариант правописания ошибочен, но в рамках стабильного дореволюционного варианта наличествует и своя собственная норма, возможность допустить собственные ошибки уже в рамках этой системы, и т.д.
Следует также отметить, что орфография на примере рассмотрения конкретных текстов – это потенциально многоуровневая структура, способная интегрировать сразу несколько норм одного или разных языков. Например, возможность автономной интеграции слов-заимствований из другого языка и/или введение для них своих особых орфографических правил – так, в частности, звук /f/ в грецизмах в английском языке передаётся через диграф ph, латинские заимствования в английском языке изменяются в числе по правилам латыни (cactus – cacti), а некоторые заимствованные аббревиатуры и названия в русском языке так и пишутся латиницей: сигнал Wi-Fi, SMS-сообщение, фирма «Toyota».
Таким образом, было рассмотрены понятия орфографического стандарта и орфографической нормы. Была составлена классификация основных подходов к орфографическому стандарту, применяющихся в разных странах, а также рассмотрена природа орфографической нормы. На основании соотнесения орфографической нормы с узусом любой социальной группы, была составлена классификация нестандартных орфографических норм, сосуществующих в языке наряду с орфографическим стандартом, и выделен ряд характеризующих их свойств.
Литература
1. Бешенкова Е.В. Вариативность в орфографии // Вестник Тамбовского университета, № 2, 2008. C 194-202
2. Жирмунский В. М. Избранные труды. Общее и германское языкознание. Л., 1976. 692 c.
3. Кайдалова А. И. Современная русская орфография. 4-е изд., испр. и доп. М.: Высшая школа, 1983. 240 с.
4. Колотилова А.Э. Буквенные изменения в русском алфавите // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки, № 12, 2011. C 29-36
5. Нечаева И.В. Орфографическая кодификация сегодня и коллегиальность нормативных решений [Электронный ресурс] // http://www.ruslang.ru/doc/nechaeva2012a.pdf.
6. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М: Прогресс, 1977. 696 с.
7. Уткин Ю. В. Эрратография: Аспекты Изучения / Вестник Челябинского государственного университета, 2011, №37. с. 136-139.
8. Androutsopoulos J.K. Non-standard spellings in media texts: the case of German fanzines // Journal of Sociolinguistics 4/4, 2000, Blackwell Publishers Ltd. P 514-533
9. Atherton M. Teach Yourself: Complete Old English (Anglo-Saxon). Hodder Education, 2010. 342 p.
10. English Spelling Reform [Электронный ресурс]: http://www.barnsdle.demon.co.uk/spell/index.html.
11. History of Spelling Reform [Электронный ресурс]: http://www.barnsdle.demon.co.uk/spell/histsp.html.
12. Jaffe A. Introduction: Non-standard orthography and non-standard speech // Journal of Sociolinguistics 4/4, Blackwell Publishers Ltd, 2000. P 497-513.
13. Jaffe A. Transcription in practice: Nonstandard orthography // Mark Sebba, Alexandra Jaffe, Jannis Androutsopoulos, Sally Johnson (eds.). Orthography as Social Action: Scripts, Spelling, Identity and Power. Berlin: De Gruyter, 2012. P 203-224.
14. Johnson S. Orthography, publics, and legitimation crisis: The 1996 reform of German // Mark Sebba, Alexandra Jaffe, Jannis Androutsopoulos, Sally Johnson (eds.). Orthography as Social Action: Scripts, Spelling, Identity and Power. Berlin: De Gruyter, 2012. P 21-42.
15. Kress G. Literacy In The New Media Age. The Cromwell Press, 2003. 171 p.
16. Sebba M, Orthography as social action: Scripts, spelling, identity and power // Mark Sebba, Alexandra Jaffe, Jannis Androutsopoulos, Sally Johnson (eds.). Orthography as Social Action: Scripts, Spelling, Identity and Power. Berlin: De Gruyter, 2012. P 1-20.
17. Sebba M. Spelling and society: The culture and politics of orthography around the world. Cambridge University Press, 2007. 190 p.
Поступила в редакцию 16.05.2016 г.