Проблемы конкуренции составов неправомерных действий при банкротстве (ч. 1, 2 и 3 ст. 195 УК РФ)

Вакутин Артем Андреевич,

кандидат юридических наук, преподаватель Омской академии МВД России.

От правильной квалификации преступления зависит очень многое: выбор меры пресечения в отношении подозреваемого, обвиняемого, форма расследования (дознание или предварительное следствие), подследственность и подсудность уголовного дела, вид и мера наказания, возможность применения акта амнистии и помилования, условного осуждения и условно-досрочного освобождения осужденного[1].

Вопросы уголовно-правовой конкуренции норм, а также разграничения совокупности преступлений от единого деяния также не обошли и составы преступлений, предусмотренные чч. 1, 2 и 3 ст. 195 УК РФ. Поскольку ст. 195 УК РФ предусматривает три самостоятельных состава, необходимо исследовать и проблемы их внутренней конкуренции.

Анализ преступлений, предусмотренных чч. 1 и 2 ст. 195 УК РФ, показал значительное их сходство по субъективным и объективным признакам. Субъект преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 195 УК РФ, общий. К нему, как было указано в предыдущем параграфе, может относиться в том числе и руководитель юридического лица, его учредитель (участник) либо индивидуальный предприниматель, являющиеся субъектом преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 195 УК РФ.

Состав преступлений, предусмотренных чч. 1 и 2 ст. 195 УК РФ, в части объективной стороны полностью совпадает по обстоятельствам и последствиям совершения (наличие признаков банкротства и причинение крупного ущерба).

По признакам деяния удовлетворение требований кредиторов осуществляется за счет имущества должника-юридического лица и в связи с переходом права собственности на такое имущество фактически является разновидностью неправомерного отчуждения, предусмотренного в качестве одного из способов совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 195 УК РФ. Подчеркнем, что и в том и в другом случаях неправомерное удовлетворение требований кредиторов может происходить в счет погашения кредиторской задолженности. Основное различие заключается в сущности данной задолженности. В той ситуации, если долг фальсифицирован, деяние должно быть квалифицировано по ч. 1 ст. 195 УК РФ как неправомерное отчуждение имущества, совершенное при наличии признаков банкротства.

Примером может служить приговор Центрального районного суда г. Омска от 16 сентября 2011 г. по делу № 1-214/2011 в отношении И. Судом установлено, что И. в период с декабря 2008 г. по декабрь 2009 г. совершил неправомерные действия, направленные на отчуждение имущества ООО «АФ “К”». Так, И., достоверно зная, что у ООО «АФ “К”» образовалась значительная кредиторская задолженность перед предприятиями и кредитными организациями, осознавая, что предприятие является не способным удовлетворить требования кредиторов и имеет признаки банкротства ввиду того, что с июля 2008 г. ООО «АФ “К”» не исполняет своих обязательств перед контрагентами свыше трех месяцев, изготовил фиктивные документы о проведении подконтрольной организацией ООО «Компания “П”» по заказу ООО «АФ “К”» подрядных работ, фальсифицировав кредиторскую задолженность перед ООО «Компания “П”». В дальнейшем в счет погашения указанной задолженности И. заведомо в ущерб требованиям иных кредиторов произвел отчуждение зерна на сумму 12 712 560 руб., причинив кредиторам крупный ущерб. Суд квалифицировал действия И. по ч. 1 ст. 195 УК РФ[2].

В том случае, если речь идет о неправомерном удовлетворении требований отдельных кредиторов по реально существующей задолженности, то деяние должно быть квалифицировано по правилам конкуренции общей и специальной норм по ч. 2 ст. 195 УК РФ, которая является специальной по отношению к ч. 1 ст. 195 УК РФ.

Таким образом, отграничение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 195 УК РФ, от преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 195 УК РФ, должно производиться в зависимости от сущности кредиторской задолженности, в счет которой происходит удовлетворение имущественных требований.

Вопросы вызывает также конкуренция чч. 1 и 3 ст. 195 УК РФ. Субъективные признаки преступлений аналогичны. Признаки объективной стороны преступления также во многом похожи.

Объективная сторона обоих преступлений предполагает причинение одинаковых последствий – крупного ущерба. Обстоятельство совершения преступления «признаки банкротства», предусмотренное ч. 1 ст. 195 УК РФ, присутствует и в ходе конкурсного либо внешнего управления (т. е. когда функции руководителя юридического лица возложены соответственно на арбитражного управляющего или руководителя временной администрации кредитной или иной финансовой организации).

Воспрепятствование деятельности арбитражного управляющего, в том числе уклонение или отказ от передачи документов, может причинить крупный ущерб лишь в том случае, когда с помощью таких действий или бездействия скрывается информация об имуществе должника (в том числе правах на имущество, а также имеющихся дебиторских задолженностях), что подтверждается и материалами судебной практики. Тем самым подобное воспрепятствование является одной из разновидностей форм сокрытия имущества (имущественных прав, имущественных обязанностей).

Например, в приговоре Пролетарского районного суда Ростовской области по делу № 1-149/2010 в отношении Х., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 195 УК РФ, суд отметил, что Х. незаконно скрыл имущество, сведения об имуществе, его размере, местонахождении, бухгалтерские и иные учетные документы, отражающие экономическую деятельность ООО «Ф.», в частности умышленно не передал необходимые для деятельности арбитражного управляющего бухгалтерские документы, печать и штемпель организации, а также не сообщил информацию о местонахождении автомобиля УАЗ; в результате незаконных действий Х., выразившихся в незаконном воспрепятствовании деятельности арбитражного управляющего, а именно в уклонении и отказе от передачи арбитражному управляющему документов, необходимых для исполнения возложенных на него обязанностей, и имущества, принадлежащего юридическому лицу, кредиторам ООО «Ф.» был причинен крупный ущерб в размере 2 280 861,47 рубля[3].

Таким образом, решение вопросов конкуренции должно осуществляться исходя из причинной связи между совершенным деянием и последствиями. В том случае, если именно воспрепятствование деятельности арбитражного управляющего в форме отказа или уклонения послужило причиной причинения имущественного ущерба, то деяние нужно квалифицировать по ч. 3 ст. 195 УК РФ. Если же подобное воспрепятствование осуществлялось с целью скрыть иные действия в виде сокрытия, отчуждения, фальсификации и т. д., предусмотренные ч. 1 ст. 195 УК РФ, либо обеспечить их совершение в будущем, то совершаемое преступление следует квалифицировать по ч. 1 ст. 195 УК РФ. Дополнительная квалификация по ч. 3 ст. 195 УК РФ не требуется.

Мы разделяем мнение тех исследователей, которые считают ч. 3 ст. 195 УК РФ специальной нормой по отношению к ч. 1 ст. 195 УК РФ[4], и, напротив, полагаем необоснованным признание ч. 1 ст. 195 УК РФ специальной нормой по отношению к ч. 3 ст. 195 УК РФ[5].

Примером может служить приговор Нальчикского городского суда Кабардино-Балкарской Республики № 15/67 в отношении К. Судом установлено, что К., являясь генеральным директором ГУП «С.», зная о введении в отношении ГУП «С.» процедуры банкротства, не предоставил информации о дебиторской задолженности и документов, подтверждающих эту задолженность, временному и конкурсному управляющим. В дальнейшем, действуя в рамках реализации своего преступного умысла, К. без согласования и разрешения временного, внешнего, а впоследствии и конкурсного управляющего взыскал с предприятий-должников денежные средства в общей сумме 47 944 286,05 руб., что составило крупный размер, которые скрыл и не отразил по учетным данным, в результате чего они не были включены в конкурсную массу для удовлетворения требования кредиторов. Указанные денежные средства К. частично обналичил, а частично перевел на счета иных предприятий. Действиями К. кредиторам причинен крупный ущерб на указанную сумму. Суд квалифицировал действия К. по ч. 1 ст. 195 УК РФ[6].

В данном случае видно, что причиной причинения ущерба послужило не воспрепятствование деятельности арбитражного управляющего, а отчуждение имущества, в связи с чем дополнительной квалификации по ч. 3 ст. 195 УК РФ не требуется.

Таким образом, в существующей теории и правоприменительной практике имеются проблемы конкуренции составов неправомерных действий при банкротстве (ч. 1, 2 и 3 ст. 195 УК РФ), обусловленные самостоятельностью данных составов. Исходя из проведенного исследования, чч. 2 и 3 ст. 195 УК РФ являются специальными нормами по отношению к ч. 1 ст. 195 УК РФ.

Литература

1.                  Архив Центрального районного суда г. Омска за 2011 г. – Дело № 1-214/2011.

2.                  Есаков Г. А. Настольная книга судьи по уголовным делам [Электронный ресурс] / Г. А. Есаков, А. И. Рарог, А. И. Чучаев. – М.: ТК Вэлби: Проспект, 2007. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3.                  Зацепин А. М. Неправомерные действия при банкротстве в уголовном праве: социальная обусловленность криминализации, проблемы законодательной регламентации и квалификации: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08 / Зацепин Александр Михайлович. – М., 2010. – 199 с.

4.                  Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А. И. Рарог. – М.: Проспект, 2013. – 888 с.

5.                  Приговор № 15/67 Нальчикского городского суда [Электронный ресурс] // Сайт «Судебные акты. Арбитражные суды и суды общей юрисдикции». URL: http://sudact.ru/regular/doc/JYnXw5AGT2gx/.

6.                  Приговор Пролетарского районного суда Ростовской области от 29 сентября 2010 г. по делу № 1-139/2010 [Электронный ресурс] // Сайт «Судебные акты. Арбитражные суды и суды общей юрисдикции». URL: http://sudact.ru/regular/doc/emC7DphgbKK/.

7.                  Пустяков А. В. Банкротство: уголовно-правовой аспект: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. 32 с.

8.                  Савельева В. С. Основы квалификации преступлений [Электронный ресурс]: учеб. пособие / В. С. Савельева. – М.: Проспект, 2012. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Поступила в редакцию 02.12.2015 г.